Утро уже… Солнце наплескало по моей подушке топленого масла… но я… я сплю. Так, как будто во мне вмонтирована камера наблюдения и с закрытыми глазами я вижу себя со стороны …
Солнце еще робкое, но что-то будит меня, щекочет щеку. Бабочка. Да, бабочка. И я даже откуда-то знаю, что это — Адмирал. Невесть откуда заложенная в меня информация. Никогда не увлекалась насекомыми, но вполне уверенно могу сказать, что это бабочка Адмирал, или Нимфа Аталанта (Vanessa atalanta) Семейство Nymphalidae.
Хо-хо)) мозги даже во сне не принадлежат нам полностью! Это целая дымящаяся батарея колбочек с неизвестным содержимым, где бурлят непредсказуемые химические реакции, изрыгая информационные продукты…
Бабочка настырная и щекотная. Она бегает по моей щеке. Или не бегает, а просто перебирает ножками. И я ловлю себя на мысли, что как-то неудобно думать о ней в женском роде — это ж все-таки Адмирал!
Фоном всплывают как в кино, кадры из детства — и я снова вижу себя со стороны, как невидимый зритель. Мне пять лет. Я в новых ярко желтых резиновых сапогах бегу среди только пробивающейся травы и прошлогодних засохших полынных стеблей. Передо мной вдруг появляются две бабочки-лимонницы. И одна садится мне на левый сапог – ровно и строго геометрически выверено – как приклеенная брошка. Я замираю и, застыв, долго жду, что вторая сейчас тоже сядет мне на правый…
Сегодняшний мой гость совсем другой. Он ярок, торжественен, как свадебный генерал.
Адмирал настойчив, он упрямо топчется по щеке, проверяя, не притворяюсь ли я спящей. Накручивает восьмерки от носа к уху и обратно, как запоздавший пассажир на остановке. Я смеюсь этому во сне и чувствую, как лапка Адмирала, о, боже! крепко вязнет в капкане моей улыбки. Мне щекотно и я не могу перестать улыбаться и кручу головой, а бедный Адмирал, как пассажир с зажатым в транспорте пальто, вынужден по инерции дублировать мои движения. Нестерпимое желание шлепнуть по лицу руками и стряхнуть это раздражающее невинное существо. Это будет, пожалуй, последнее что промелькнет перед глазами Адмирала… Я нахожу в себе немыслимые внутренние силы, чтоб перестать улыбаться и освободить ногу бедняги Адмирала.
Он свободен. Взлетает, пытаясь не слишком суетно ретироваться. Не теряет самообладания и степенного форса. Делает надо мной пару предпосадочных заходов и, не обнаружив от улыбки и следов, разочарованно улетает в открытое окно.
Что он хотел сказать? И как пролетел через антимоскитную сетку?
24.04.2010.