Неумолимо приближался День Святого Валентина.
У Петьки была одна зазноба. Он по привычке так мысленно именовал ее, потому что бабушка всегда спрашивала его: — Ну что, Петенька, есть у тебя уже зазноба? Ты у нас видный кавалер.
У Петьки сразу краснели его оттопыренные уши, и он нервно отвечал, копируя маму: — Бабушка, не задавай глупых вопросов.
Но зазноба у него была. На переменках он становился в коридоре так, чтобы было ее видно, и не мог спустить с нее глаз. Все остальные девочки стайками проходили мимо него и с затаенным интересом глядели на его мужские страдания, а потом, чуть отойдя, переглядывались друг с другом, прыскали, и бурно шепотом это обсуждали.
Некоторые из них подходили к НЕЙ, дергали ее за рукав и, показывая на него пальцем, говорили: — Смотри, вон Петька опять на тебя вылупился.
Но она только искоса смотрела на то, что ей показывали, передергивала плечом, и продолжала прерванную и очень важную беседу с подружкой.
Петька мужественно терпел все эти издевательства и продолжал смотреть на нее. Он просто не мог на нее не смотреть.
Но вчера он услышал случайно разговор двух старшеклассников о том, что надо своим телкам купить подарки ко дню Валентина. И его как обожгло! Срочно нужны были деньги.
Мама давала ему каждый месяц по пятьсот рублей, и он добросовестно все их проигрывал в компьютерные игры уже в первую неделю, а потом терпеливо ждал начала следующего месяца.
Как раз сейчас у него перед глазами на мониторе был отчет по его кошельку вебмани, и он с грустью видел, что осталось на счету всего сто одиннадцать рублей. Но что можно купить на эти деньги?
Просить дополнительную сумму – это означало всем рассказать, что у него есть зазноба, а этого он не мог себе позволить.
Петька снова зашел на сайт, на котором предлагалось перечислить любую сумму им на счет, и что тогда на его, Петькином счету окажется вдвое большая сумма. Но он, помня объяснения мамы, что это рассчитано только на простаков, всегда боялся рисковать своими деньгами.
Теперь он понял, что пришло время распорядиться иначе своими кровными ста рублями.
С волнением он вписал эти сто рублей в пугающее окошко. Но какая-то сила не давала ему кликнуть мышкой по расположенной рядом кнопке «Окей». Тогда он изменил сумму на пятьдесят рублей и, стараясь не думать о плохом, щелкнул по кнопке.
Сумма в окошке исчезла и… Это было все. Ничего больше не происходило. Он снова открыл рублевый свой счет, но там остался всего шестьдесят один рубль.
У Петьки заныло что-то в животе, и подумалось только, что мама все-таки была права.
Но вдруг справа внизу выплыло какое-то сообщение. Он хотел тут же кликнуть по нему, но рука совершала такие лихорадочные движения, что попасть в этот маленький флажок было невозможно. Сообщение исчезло.
Но Петька знал, где его искать. Сделав необходимые операции, он раскрыл сообщение, где с облегчением узнал, что его кошелек пополнен ста рублями.
Открыв рублевый счет кошелька, Петька не мог поверить своим глазам: на счету у него был сто шестьдесят один рубль!
Петька отругал себя страшными словами, что не оставил в этом окошке первоначальную цифру в сто рублей. Тогда бы у него было бы уже двести одиннадцать рублей!
Дрожащими руками он вбил в окошко все, что у него было, кликнул на кнопку, и стал ждать.
Он понимал, что для совершения всех этих операций требуется время. Поэтому ждал, но от волнения у него даже пересохло во рту.
Зная, где появится флажок сообщения, он заранее подвел мышку в это место, чтобы осталось только нажать на левую кнопку мышки.
Время тянулось очень медленно, и к нему уже начали подкрадываться разные предательские мысли… Но вдруг всплыл флажок, и Петька жиманул на левую кнопку так, что мышка выскользнула из под руки и отлетела кувыркаясь вправо, дернулась на шнуре и глухо шмякнула об пол.
Но Петька с восторгом вчитывался в текст сообщения, из которого следовало, что ему на счет перечислено триста двадцать два рубля.
Надо было срочно убедиться, что в кошельке действительно лежит эта сумма, но рука беспомощно шарила по столу в поисках мышки.
Оглядев стол и сообразив, что мышку нужно искать на полу, он нырнул вниз, схватил мышку, потом лег на спину и начал просовывать ее между столом и стеной туда, где ей и положено было быть.
Наконец все удалось сделать. Петька сел за стол, покликал по строчке рублевой суммы и, увидев долгожданные цифры, с воплем «йес» стукнул кулаком по столу так, что задребезжала клавиатура.
Его грудь прямо распирало от непонятных чувств. Но сейчас не было времени разбираться со всем этом.
Сев поудобней и успокоив дрожь в руках, он вбил эту сумму в ставшее милым уже окошко, и нажал на кнопку.
Потом сбегал на кухню, схватил шоколадную конфету и, развернув ее по дороге, сунул целиком в рот и стал с удовольствием ее жевать. Он даже не успел ее еще проглотить, как всплыл флажок.
Но Петьке ни флажок и ни сообщение уже не были интересны. Он сразу открыл кошелек: там ласкала взор сумасшедшая сумма в шестьсот сорок четыре рубля.
Кое-как, чуть не подавившись, он сглотнул конфету и приступил к уже привычным для него операциям.
Все шестьсот сорок четыре рубля красовались в окошке ровно столько времени, сколько ему понадобилось на нажатие кнопки. Они исчезли, но Петька уже все про них знал.
Он не торопясь, прошел на кухню, взял чайник и стал пить прямо из носика. Он еще никогда не испытывал такой жажды.
Также не торопясь, он вернулся к компьютеру и, догадываясь, что он сейчас увидит, раскрыл строку кошелька.
Сначала он ничего не понял. Глаза лихорадочно искали вычисленную уже в уме сумму в тысячу двести восемьдесят восемь рублей. Но кошелек уныло сообщал, что на счету у него ноль рублей.
Петька сел, успокаивая себя тем, что на большую сумму и времени нужно больше. На всякий случай проверил, не было ли новых сообщений. Нет, были только те, которые он уже читал раньше.
Прошло больше часа, на экране совсем ничего не происходило. Он все время тупо шевелил мышкой, чтобы компьютер не заснул.
Петьку обдало холодом и болезненно скрутило живот. Он вдруг вспомнил ту непонятную фразу, которую услышал однажды от отца, когда резинкой стер в дневнике четверку, и переправил ее на «пять», чтобы получить обещанную игрушку. Но его пятерку быстро разоблачили, мама строго его отчитала, а отец рассмеялся и сказал: — Жадность фраера сгубила.
Петька не знал, кто такой фраер, но уже тогда понял, что игрушки ему не видать, как своих ушей.
Теперь он сидел и с мучительной болью вспоминал момент последнего нажатия на кнопку, когда он собственной рукой уничтожил с таким трудом заработанные им деньги – целых шестьсот сорок четыре рубля! И ведь на них вполне можно было купить подарок…
В глазах его навернулись слезы, хотелось зареветь, но он боялся, что его услышит бабушка.
Он встал из-за опротивевшего ему вдруг стола с компьютером, упал ничком на кровать и, уткнувшись в подушку, позволил рыданиям начать сотрясать его тело.
Постепенно, вместе с плачем, ушла и боль, сжимавшая все внутри. Но вставать не хотелось.
Петька не заметил, как уснул. Ему приснилось, что он купил своей зазнобе красивую коробку, сквозь прозрачную крышку которой были видны разноцветные конфетки, выполненные в форме сердечка. Он скользил, почти не касаясь земли, и легкого движения ног было достаточно, чтобы поддерживать это упоительное движение полета. В руках у него была чудесная подарочная коробка, а впереди его ждало прекрасное мгновение вручения подарка той, на которую он осмеливался пока только смотреть.