— Андрей! Привет, куда спешишь?
— Здорово, Сань. В церковь бегу, служба через десять минут.
— С каких пор ты у нас верующий?
— Да, знаешь… Меня вообще-то не трогает вся эта религия. Просто была возможность, я и устроился поработать.
— То есть, не веришь, но проповедуешь?
— Да, а что сложного? Стой да читай молитву.
— Ну, удивил, Андрюх, что и говорить!
— Всякое бывает. Ладно, Сань, побегу, бабушки заждались.
— Хе-хе! Давай, всего доброго.
— И тебе не болеть. Увидимся.
Андрей прибежал в церковь, переоделся, и вышел читать молитву. Этим утром пришло очень много людей. Андрей удивился, но виду не подал. Он читал и думал о том, что нужно не забыть после работы купить обои для кухни. Обещает жене уже неделю.
Когда молитва закончилась, одна бабушка попросила слово.
— Скажи нам, пожалуйста, батюшка, что делается с людьми-то? Отчего ж они убивают друг друга аки нелюди какие? Ведь не хищники ж мы. Как же Бог допускает такое?
— Мне сложно ответить вам на этот вопрос. Я всего лишь наместник Бога на земле, но неисповедимы пути его.
Бабушка что-то прошептала про себя и отошла в сторону. Вышла другая:
— Я вот новости смотрела, так там ужас что делается! Несколько дней назад цунами было на каких-то островах ли полуостровах, не так давно – землетрясение где-то, потом вот клуб этот ночной сгорел – сколько молодых людей погибло, Господи! А этот… как его еще…
— Теракт? – подсказал Андрей.
— Он самый, батюшка! Объясни же ты нам, как допускает Отец наш Всевышний такое?
— Матушка, я не могу знать, но, возможно, это кара Господня за грехи наши… Может быть, Он хочет, чтобы мы одумались.
— Да в чем же виноваты эти люди? Ведь им жить еще да жить!
— И верно! – выкрикнула молодая девушка, выйдя из толпы, — Чем провинились перед Господом эти люди? Там ведь дети были!
Девушка была беременна. Андрей только что это заметил и вместо ответа просто легко кивнул.
Откуда-то с дальних рядов громко заговорил старичок с длинной седой бородой и почти совсем лысый:
— Батюшка, знаете, вот хожу я в эту церковь уже двадцать с лишним лет, молюсь каждый раз со всеми, псалмы наизусть знаю, а вот легче мне жить не стало! И эти люди наверняка тоже веровали, пусть земля им будет пухом. Выходит как: Бога-то и нет!
Андрей опешил. Он впервые слышал такое в церковных стенах.
— Что ж вы такое говорите? Бог есть, и на все воля Его, и не нам рассуждать, что правильно, а что нет; что справедливо – а что ужасно. На все воля Его, — Андрей вздохнул и вытер лицо платком. Он весь вспотел. Летнее солнце давало о себе знать даже утром.
Люди начали тихонько подходить и окружать Андрея, ворча и пристально глядя на него.
— Так вы объясните нам, что происходит? – кричала бабуля, — что же это, получается, и правда – нет Бога?
— Нет Господа? Выдумки все? – кричала другая.
— Нееетуууууу!!! – улюлюкал какой-то парень из середины толпы.
За последние несколько минут солнце немного поднялось и теперь светило прямо в окно церкви, заливая все золотистым светом и накаляя воздух.
Толпа полностью перешла на крик. Андрей молчал. Ему хотелось бежать.
Где-то сломался стул. По соседней дороге проехала цистерна, гремящая цепью по асфальту. Шум становился невыносим. Андрей крикнул:
— Замолчите!
Толпа умолкла. «Надо же, сработало» — подумал он, и в ту же секунду крики возобновились. Люди почти послностью окружили Андрея, и он понял, что сейчас – последний шанс выбраться. Он развернулся, оттолкнул подростка в толстовке непонятной расцветки и побежал.
Выбежав из церкви, Андрей быстрым шагом пошел домой. Надо отдохнуть.
Он вызвал лифт и поехал на свой седьмой. Когда двери открылись, перед ними стояла соседка, худощавая пятидесятилетняя вдова в шерстяных гетрах. Она выглядела лет на 15 старше, чем есть.
— Андрей Яковлевич! Доброе утро! Слыхали, что говорят? Бога-то, оказывается, нет!
Андрей трясущимися руками надавил на кнопку первого этажа.
— Куда?.. Эй! Я тоже собиралась ехать!
Он пошел гулять по городу, повторяя полушепотом: «Господи, прости их… Прости нас всех, грешных, прости…»
Пошел дождь, сильный и крупный. Андрей не обратил на это внимания. Он брел по улице, опустив голову, и повторял одни и те же слова.
Вдруг у него в голове мелькнула мысль, которая буквально вздернула его. Андрей остановился, выпрямился, расправил плечи и перешел на спокойный, широкий шаг уверенного в себе мужчины.
«Я же не верю в Бога» — повторил он еще раз вслух и чуть улыбнулся.
Пройдя еще два квартала в приподнятом настроении, Андрей снова оказался у церкви. «Надо же… Совсем не смотрю, куда иду».
В церкви по-прежнему было шумно. Он подошел и осторожно заглянул внутрь. Люди ломали скамейки, сбивали на пол свечи и плевали в иконы. Андрей стоял молча, не в силах пошевелиться. Он закурил и продолжил смотреть на эту вакханалию.
Стулья полетели в окна, а об скамейки разбивали пивные бутылки. Андрей почувствовал, что сигарета жжет ему пальцы. Он поморщился, выбросил бычок и закричал:
— Что вы творите, изверги! Подонки, совсем ума лишились! Идите домой и молитесь до самой ночи, и завтра и каждый день за спасение свое, пока не поздно!
Люди по очереди оглядывались, разевали рты, и вскоре вся толпа двинулась на него. Андрей побежал. Оказавшись в соседнем дворе, он увидел, что преследования нет. Люди вернулись в церковь и продолжают сходить с ума. Он закурил еще.
Прибыл спец. отряд. Они успокаивали толпу газом и водой. Вскоре люди, щурящиеся и мокрые, начали опускаться на землю, поднимая руки. Позже приехал следователь и начал прямо на месте выяснять, кто был инициатором всего произошедшего, но Андрею это было уже не интересно. Опустив голову, он побрел домой, думая: «Обои снова не куплю. Да и на черта они сдались нам?»
Когда Андрей тащился по обочине автомобильного моста, к нему подскочил бритый подросток и попросил сигарету. Андрей дал.
— Спасибо, Господи, за пищу твою, которую имеем мы возможность сейчас курить! – театрально проговорил парень.
— Не богохульствуй, — мрачно ответил Андрей.
— Как знаешь, дядя! – продолжал кривляться подросток, — а что, дядя, говорят, Бога-то нет!
— Есть.
— А у нас во дворе все говорят, что нет, — он прикурил и развел руками.
Мимо них по огромной луже проехал джип, и парня окатило водой во весь рост.
— Есть, — улыбнулся Андрей, — еще как есть!