Дождь струился по серой кожаной куртке. Мокрые спутанные золотисто-русые пряди волос лежали по хрупким, но квадратным плечам. Стоило заплести волосы в косу перед этой дорогой, ведь знала же, что погода изменится на следующем перекрёстке. Можно было бы накинуть капюшон, да это сейчас и не к чему, всё равно не заболеет, а вот расчёски с собой нет, вдруг придётся появиться в приличном месте. Да, впрочем, неважно. Эта дорога бесконечна. Каждый раз делать вид, что умираешь, потом возрождаться, вершить правосудие и вновь уходить с этого перекрёстка на какое-то время, оставив это земное тело, а все будут считать, что человек умер. Человек? Нет. Это всего лишь оболочка. А вот поглядите, какой прекрасный цветочек! Подходите ближе, и вы уже на перекрёстке миров, и цветочек меняет свой облик. К тому же, гнев может выглядеть по-разному, это просто увековеченная сущность. Ну что же, пришла пора навестить тех, кто пытался убить ту, которая не боялась бороться с тупостью, несправедливостью и за равновесие открыто. Благо, один красивый цветок предложил свой вариант перекрёстков ради этого правосудия. Конечно, уже не весна для жизни этого цветка — подснежника, но половина убийц уже успела поплатиться за свой отвратительный поступок, а ангелы-подснежники сейчас уже имеют другие обличия.
Девушка оглянулась на объятый золотом осени лес, вздохнула, перевела взгляд на носки своих лёгких кожаных ботинок, выглядывающих из-под синих джинсов, и под пеленой серебряного дождя пошла вперёд по асфальтированной дороге. Дорога переходила в мост через реку и уводила в чертоги города. Капли дождя катились под ноги, размывая под ботинками дорожную грязь. Просто ли это грязь? Тут по неволе вспоминается одна из песен MetalElf:
Разрисованы грязью дороги осенние,
Бредёт по ним путник, устав в невезении,
Идёт за ним падший и жалко хохочет,
Незаметно отстанет и кинжал свой подточит.
Мечтал путник стать воином славным великим,
Но стал он для мира чужим, даже диким,
Стал магом, философом и музыкантом,
Стал художником, но вечно проклят талантом.
Потерял всех друзей в их же зависти глупой,
На картине их жизни след оставил их грубый,
И каждый вонзает ему в спину кинжал,
Тот, кто был ему другом, но падшим вдруг стал.
Падший смотрит на кровь, продолжая смеяться,
Но уже начиная в грязи растворяться,
Путник взглянет на грязь и лишь улыбнётся,
Рана исчезнет, и вновь сердце забьётся.
И новый рассвет освещает дороги,
Потом ночь сменит день у всех тайн на пороге,
Под луною и звёздами путник мир создаёт,
Кто способен создать, тот вечно живёт!
Да уж, ситуация чем-то похожая… Девушка улыбнулась, ощущая в себе кипящий гневом и яркий, как солнце, огонь. Уже так скоро… Пока она шла, воспоминания не давали ей покоя, из чего всё это произошло:
Её позвали с собой на пикник, но она уже начала понимать, что эта компания — вовсе не её круг общения. Она ещё была с ними только потому, что ей нравилось, скажем так, изучать людей. Правда, в итоге всегда разочаровывалась в них.
От раздумий её отвлекли крики и запах шашлыка.
— Наша творческая личность, иди к нам! Пиво будешь? — позвал симпатичный парень с тёмными короткими волосами. Он ухаживал за ней и считался её парнем.
— Буду! — девушка направилась к компании.
Кроме неё, там были ещё две девушки, а парней было трое — фактически ничем не выделяющиеся из общей массы людей личности, только увлекающиеся автомобилями и гонками. Она уже знала, что с ними на близкие ей темы особо не пообщаешься, в основном, она отвечала на их глупые вопросы о её интересах. В отличие от неё они даже не слушали металл, или, хотя бы, хард-рок.
Сидели они на расстеленных поверх поваленных деревьев пакетиках, ели шашлык. Девушки пили пиво, а парни — водку из пластмассовых стаканчиков, запивая её какой-то газированной гадостью. Это продолжалось часа два, пока водка не закончилась, а потом началось самое «веселье».
Темноволосый молодой человек, который до этой вылазки на пикничок работал всю ночь в гараже, занимался ремонтом чужих автомобилей за деньги, склонился и прилёг своей девушке-металлистке головой на колени, объятые в синие джинсы. От усталости он прикрыл глаза и задремал. Один из его друзей решил то ли от скуки, то ли от собственной глупости поразвлечься. Начал переливать водку из одного стаканчика в другой перед лицом спящего брюнетика и мерзко похихикивать.
— И что ты творишь? — не выдержала металлистка, поскольку её всегда невыносимо раздражала надоевшая тупость. Сказала она это спокойно, без всякой задней мысли и наезда, но, увы. Её не поняли, и понеслось…
— Да кто ты такая, чтоб так со мной разговаривать?! — оскорблёно возмутился крашенный в блонд парень, — что хочу, то и делаю! Он — мой друг, а тебя я вообще не знаю!
Так, слово за слово, они затронули тему души, и вскоре на девушку наезжали уже все четверо, перейдя на общее распитие пива, в то время как её молодой человек продолжал мирно посапывать у неё на коленях. Смысл был такой, что она там — никто, да и ещё они сочли, что по жизни она ставит себя выше них.
— Мне вас жаль! — выпалила творческая натура.
— Я не хочу больше с тобой говорить! — закричал тот, который начал делать глупости первым. Его глаза пылали бешеным гневом, взгляд скользнул на собственные пальцы, стиснувшие стаканчик с пивом, и содержимое стаканчика в один миг оказалось на металлистке, растекаясь по волосам и куртке. Смятый стакан упал ей под ноги, а взбешённый парнишка сорвался с места и побежал куда-то в лес.
— Ах ты… — не выдержала девушка, убрала с колен голову продолжающего дремать изначального субъекта ссоры и побежала следом.
Они остановились на поляне, среди первых после зимы цветов, но затмение в голове, перевернувшее мир, не позволяло заметить всей этой чарующей сказки.
— Мразь! — кулачок девушки направился наглецу в его пьяную физиономию, но тот оказался быстрее.
Его рука ухватила её за горло и стала сдавливать всё сильнее. Она уже не могла дышать, тело больше не могло сопротивляться, сил избавиться от руки не хватало. Попытка закричать обратилась жалким незнакомым хрипом, по щекам покатились слёзы, а перед глазами начало темнеть…
Казалось бы, тогда наступила смерть, но нет, на самом деле это не так.
Она очнулась, чувствуя себя вполне здоровой и даже живой, огляделась вокруг. Она была одна на прекрасной полянке с подснежниками среди оживающего весеннего леса.
Из ниоткуда вдруг заговорил мягкий завораживающий мужской голос:
— Не бойся! Твоя жизнь — иллюзия в твоём сне, используй это!
Это оказался подснежник, который был рыцарем при жизни и погиб из-за обмана господ, но сумел вернуться и покарать своего барона. Сущности несправедливо убиенных всегда возвращаются, чтобы свершить своё правосудие во имя равновесия.
И вот она уже стоит у барной стойки и наблюдает за двумя всё же помирившимися через некоторое время после её смерти друзьями. Им, в отличие остальных, пока что удавалось спастись от всех внезапных бед. И, как ни странно, это был крашеный блондинчик, задушивший её, и её бывший парень — объект раздора. Они ждали, когда бармен подаст им виски с содовой, наслаждаясь обществом двух гламурных дамочек. Свою умершую по весне знакомую они не замечали. И не потому что в помещении был разноцветный полумрак и дым. Ну да и ещё бы, они даже и не думали, что она может появится вполне живая, и что именно она причастна к странной смерти их троих друзей, непонятным образом сгоревших в двух разных автомобилях за один вечер. Разумеется, она могла бы разделаться тогда со всеми сразу, но у неё появились и другие дела, она не могла не помочь тем, кто когда-то были её настоящими друзьями. Переживала ли она? Нет. В ней не осталось ничего: ни боли, ни горя, ни радости, только серость справедливости и равновесия, порождающих пламя гнева.
— Девушка! — её отвлёк голос паренька, только что подошедшего к стойке, — Вы будете что-нибудь заказывать? Я мог бы угостить вас. Могу я узнать, как вас зовут, прекрасная миледи?
Она, не вслушивалась даже в игравшую в баре различную музыку, но его услышала. На губах девушки заиграла загадочная улыбка. Не оборачиваясь, она ответила:
— Да, я бы не отказалась, если бы вы угостили меня стаканчиком коктейля «Мартини Бьянко с вишнёвым соком». А зовут меня Подснежник.
Среднего роста худой, но подкаченный парнишка, одетый в кожу, пригладил свои зачёсанные в маленький крысиный хвостик каштановые волосы и после минутной паузы сказал:
— Хм. Подснежник? А мы на моей прошлой работе так называли трупы, которые находили по весне, когда снег сходил. Но не будем о мрачном. Меня Серёга зовут.
— Очень приятно.
— Взаимно. Эй, Васёк! — позвал он студента-бармена, подающего четвёртый стакан виски знакомым девушки.
— Чего тебе, Серёг? — отозвался Василий, складывая деньги в кассу.
— Сделай, пожалуйста, нам один «Мартини Бьянко с вишнёвым соком» и один «Самбука».
— Две минуты, господа, и будет готово!
Пока готовились коктейли, Подснежник продолжала наблюдать за старыми знакомыми, которые, взяв виски, со своими новыми объектами развлечения направились к wip-столикам за аркой, по центру разделяющей салон. Да, Подснежник придёт к ним, когда вокруг них будет минимум людей, а пока она будет пить свой коктейль и общаться с Серёжей.
Сергей не был особо интересным собеседником. Хоть и слушал русский трэш, а в баре находился как смотрящий и племянник хозяина сего заведения.
Подснежник для поддержания разговора о порядке полюбопытствовала:
— А ты многих знаешь из тех, кто приходит сюда? Знаешь Альберта и Артура?
— Тех, что на wip-территории? Да, знаю. Мало приятные личности. А ты их откуда знаешь?
— Да так, было дело…
— Что-то не очень хорошее? Расскажешь? Только не грусти! Я не могу видеть, как грустит такая симпатичная девушка. Кстати. Можно тебя поцеловать?
— Поцеловать? — она отставила опустевший стакан в сторону, — ну, можешь попытаться.
Какой чувственный смертный! Как быстро забилось его сердце, как усилилось его горячее дыхание. Он коснулся её губ, а на щеке ощутил её холодную ладонь, которая медленно переместилась на его висок. И вот холодное прикосновение её рук было уже на обоих его висках. Он испуганно отринул от её рта, но не успел произнести ни слова.
— Спи! — совсем тихим шёпотом приказала она.
Скованный непонятным холодом и сном Сергей повалился на пол. Это естественно привлекло внимание многих присутствующих. Некоторые из них решили подоспеть на помощь Серёге, и таинственная девушка выскользнула из образовавшейся толпы и уверенной походкой направилась к wip-столикам, где посетители располагались в удобных мягких, оббитых кожей, широких креслах.
— А ты ещё кто? — не веря своим глазам спросил брюнетик.
— Здравствуй, Альберт! Да, быстро же ты забыл меня! Да, правильно, тебе нужна не более чем безвольная игрушка. Похоже, я для тебя фактически ничего не значила, и все твои признания в любви — всего лишь слова! Ты остался другом того, кто меня задушил из-за собственной тупости и самолюбия, а мне всего лишь не понравилось отношение твоих, так сказать, друзей к тебе, дорогой.
— Чего ты тут несёшь? Кто ты? — раздражённо прошипел Альберт.
Подснежник подошла ещё ближе. Тусклый свет озарил её белый лик и отточил взор её холодных, синих, безжизненных глаз.
— Ну что, всё ещё не узнаёшь? Вам удалось избежать даже разбирательств с милицией, так кто же вас заставит заплатить за содеянное? — она плавно размяла в воздухе пальцы и повернулась к блондинчику Артуру — теперь ты первый на очереди! — она ловким движением подхватила со стола стакан с оставшимся коктейлем, и мгновенно всё содержимое яркой влажной полосой побежало по его жёлто-оранжевому свитеру.
Гламурная девица Артура, округлив в ужасе глаза, потянула из-за стола свою подружку. Дамочки поспешно и молча удалились прочь. Окликать и даже провожать взглядом их тоже никто не стал, как будто их ухажёры резко онемели.
Стакан со звоном разлетелся по полу мелкими осколками.
Артур смахнул с груди не впитавшиеся капли, набычил взгляд и злобно зарычал:
— Ах ты…
Его слова оборвались. На месте виски с содовой на свитере проступила тёплая пульсирующая кровь. Тонкое сияющее ярчайшим солнечным огнём остриё длинного лезвия меча вышло из его груди. Как же быстро появился этот клинок! Никто не заметил того, что что-то шевельнулось под правым рукавом куртки Подснежника. И сию же секунду под левым.
Альберт испуганно и непонимающе уставился на приставленный к своему горлу необычный меч.
— Ваши никчёмные души уже не принесут ничего хорошего в этой жизни! — сказала девушка и…
Альберт вздрогнул. Алый фонтан вырвался из его горла, резко прибитого к мягкой спинке кресла…
— Прощайте, господа! — достаточно громко проговорила она.
Клинки, как появились, так и вновь испарились в её рукавах.
Подснежник быстрым шагом переместилась к выходу. Оказалось, что за ней уже наблюдали. Кучка храбрецов ринулась к двери, но остановилась от раздавшегося возгласа Серёги:
— Всем стоять! Не троньте её! Пусть идёт! Она не убийца, она — клинок правосудия! — и чуть слышно добавил — странный был сон.
Подснежник вышла на улицу. За дверью бушевала холодная осенняя гроза, а предутреннее небо начинало светлеть, играя цветными зарницами сквозь хмурые тучи. Стена серебряного дождя мешала на асфальте грязные лужи, и среди всего этого было нечто более прекрасное и благородное. Рыцарь в золотых доспехах вытянул руки перед собой:
— Ну наконец-то! Я ждал тебя! Иди ко мне!
Он прижал её к себе так крепко и нежно.
— Я так рада снова видеть тебя! Я не жалею, что согласилась на твоё предложение, Подснежник!
— Я тоже. А теперь нам пора, Подснежник! Наконец-то мы можем уйти вместе!
— Пост на перекрёстке уже другому?
— Да.