Глядя на себя в зеркальное отражение, Аркаша скорчил грустную гримасу, затем улыбнулся и показал вставные с напылением зубы. Трещины-морщинки мелкой сеткой покрывали лицо сорокалетнего человека, не оставляя надежд вернуть былую красоту.
Пристально всматриваясь, он думал: «Интересно, а что видит тот, кто смотрит на меня от туда, и видит ли он вообще?» Взъерошив редкие волосы, мужчина хотел отвернуться и проследовать в ванную комнату, но краем глаза заметил, что отражение не изменило своего занятия и продолжает, скалясь, чесать голову. Замерев на какое-то мгновение, Лярвин медленно вернулся в исходное положение. Тот, кто находился в зеркале, подмигнул.
— Иди, умывайся, я тебя на кухне подожду!
Как заговорённый, изменившись в лице Аркаша, зайдя в ванную, открыл кран и ополоснул лицо ледяной водой. «Померещилось, не иначе! Побольше отдыхать надо!». Бросив через плечо полотенце, он пошёл на кухню, поставить чайник. Каково же было удивление, когда он увидел сидящее за столом своё отражение, невозмутимо разглядывающее интерьер кухни.
— Неплохо устроился, а то мне из своего зеркального окна видна только часть стены, да входная дверь! Ну, что рот раскрыл, зубы демонстрируешь? Так у меня, благодаря тебе такие же! — оно в подтверждение слов изобразило оскал.
Лярвин хотел упасть без сознания, но гость пригрозил:
— Ты эти шутки брось, не люблю, когда комедию ломают! Садись, в ногах правды нет!
Аркадий не сводя глаз с гостя, задницей нащупал табуретку.
— Кто Вы?
— Глупый вопрос! Твоё второе Я! Называй меня Ашакра, как принято у Льюиса Кэрролла! Ты хотел знать, что я вижу? Я уже ответил. Но…. — он, выдержав паузу, продолжил — Вижу мало, да знаю много! По ту сторону амальгамы свои правила игры, недоступные пониманию живых, реальных людей. Я могу рассказать тебе о будущем, твоём, разумеется, но не буду этого делать, иначе жизнь превратится в кошмарное ожидание. А ждать и догонять хуже всего! Скажу лишь, что там не так интересно, ибо знаешь всё наперёд, что произойдёт в этом мире. Кстати, вчера ночью умер твой начальник, и сегодня весь рабочий день будет посвящён сбору пожертвований вдове усопшего и организацией похорон.
— Откуда Вы знаете? — еле выдавил из себя Лярвин.
— Отражение его приходило, душа, по-вашему. Интересовалась, не могу ли я составить компанию?
— Вот, гад! Сам сдох и меня уморить решил! — в сердцах вскрикнул Аркаша.
— Нет, что ты! Он и не собирался помирать, планы строил на будущее. Дом себе отстроил на ворованные деньги, и на жену его записал! Да и так, по мелочи кое-что припас. Жить бы и радоваться! Но вот беда: у жены любовник молодой, а делить ложе с опостылевшим мужем ой, как надоело! Отравила она его, глазом не моргнув! А слёз нынче будет! — он причмокнул языком и весело засмеялся — Артистка!
— И что, никто об этом не узнает?
— Представьте, нет! В морге определят, что смерть наступила от инфаркта. Поизносилось сердечко, решая производственные проблемы. Не берёг себя, бедолага, трудился и воровал по-стахановски!
— А если я расскажу всем, что узнал от Вас?
— Дурак ты, Аркаша! Кто тебе поверит? Неприятностей захотел? Решил испытать на собственной шкуре действие галоперидола и аминазина? Флаг в руки! Могу сразу сказать: что если это сделаешь, то лечиться будешь долго и выйдешь из больницы инвалидом. Думай! Хотя… — он неожиданно прервал речь.
Лярвин заёрзал на табуретке.
— Но я честный человек и скрывать такие факты не имею права! Жить с убийцей в одном подъезде, здороваться по утрам, делая вид, что ничего не знаешь выше моих сил! Мне совесть не позволяет!
В дверь позвонили.
— Открой, это соседка пришла новостями поделиться, да соли взять! Вечно у хозяюшек, то одно, то другое кончается!
— А если она Вас увидит, что я….
— Не волнуйся! Кроме тебя я никому не виден! Игра твоего воспалённого воображения! — он ухмыльнулся — Ступай, женщина ждёт!
Лярвин щёлкнул замком, еле успев отскочить в сторону — дверь резко распахнулась, явив его взору соседку Нину, с первого этажа.
— Слыхал новость? Загребайко помер, ночью! Говорят сердечко. Жена в трансе!
Аркаша еле сдержался, чтоб не проболтаться.
— Господи, горе то, какое! — изобразив скорбь, он попытался всхлипнуть. Не получилось.- Тебе соли?
— А ты, откуда знаешь? — поинтересовалась обескураженная соседка.
— Сам не знаю, выскочило…. — прикусив губу, Лярвин, шмыгнув на кухню, вынес пакет соли.- Забирай, потом отдашь, мне торопиться надо! — выпроводив без лишних объяснений любопытную женщину, опять вернулся к собеседнику.
— Так, так, так…- затараторил он — Значит, всё правда! Боже мой, он же мне триста рублей должен!
— Не переживай, всё воздастся! — загадочно сказало зеркальное отражение — Ладно, мне пора на место, а ты поторопись, не опоздай на работу! Сегодня особенный день!
Ашакра, как в окно влез в зеркало и растворился. Лярвин подойдя, увидел своё изображение в точности повторяющее все его жесты.
— Чертовщина, какая-то!
Выйдя во двор, он зажмурился от яркого весеннего солнца. Молодая листва радовала глаз своей изумрудной красотой. Весело щебетали воробьи, и лишь мысль о том, что ему никто не вернёт одолженных денег, портила настроение. Думая о чём-то своём, он, не глядя по сторонам, двинулся в направлении конторы. Резкий визг тормозов прервал его размышления. Последнее, что Аркаша увидел, был никелированный бампер внедорожника. Сильный удар отшвырнул обмякшее тело на обочину, где оно, приняв неестественную позу, погрузилось в состояние вечного покоя.
— Ну, вот и всё! — сказал Аракша подошедшему Окиабергаз — Как и договаривались: вместе, так вместе!
Похлопав бывшего начальника по плечу, они исчезли по ту сторону амальгамы.