Был год великого дефолта.
Перестала отвечать на звонки одна фирма из Благовещенска. За ними был долг, но по походке и раньше было видно, что платить не собираются.
Пришлось обзаводиться местными знакомыми и ехать на восток. Хуже было то, что после дефолта сумма долга в несколько раз уменьшилась.
Через знакомых Вадим навел справки. Выяснили, что эта фирма – участник внешнеэкономической деятельности. Торгует с китайцами.
На руках у Вадима оказался состав учредителей с адресами и телефонами.
Один мужчина, остальные – женщины. Всего пять. Вадим разослал им письма и сообщил о том, что приедет. Но когда точно, не сообщил.
Прибыл на место и начал с мужчины. Он был директором, ему лет сорок.
Визит был неожиданным и директор сразу начал говорить, что теперь уже там не работает. Как раз уволился.
Он тайно вел журнал, в который записывал все события в фирме. Он составил журнал из опасения за свою судьбу. Стал показывать графы журнала и по рукам было видно, что волнуется. В графах были описания всех дел в фирме и его комментарии: «я с этим был несогласен», или «я этого не хотел». Из журнала следовало, что он тут ни причем. Во всем виноваты бабы.
Возле каждого события стояла его подпись.
За долги вообще-то ставят на счетчик и вытряхивают из квартир. Но это было серьёзно и Вадим просто так сказать не мог.
Утром в павильоне оптового рынка Вадим встретил остальных теток. Они суетились и говорили, что они – это они, и казались испуганными курами. Пришлось идти к директору рынка. Из его кабинета телефонными звонками приводили их в чувство.
Раньше сидели товароведами или писали бумаги. Об ответственности никакого понятия. Таких фирм много насоздавали деятели из облпотребсоюза. Торговали китайским ширпотребом. Товар брали рядом. Из Хайхэ через речку Амур.
Бабы пришли в себя и одна бойкая стала объяснять, что их финансовые проблемы начались после того, как на их «крышу» наехали другие более крутые бандиты. И будто кому-то кто-то задолжал, а бабки платили они. Слова были правдоподобны.
Тетки осмелели совсем и теперь уже просили его помощи, чтобы разрулить их ситуацию.
— Не теряются. Настоящие торговки.
Жалеть эту команду не следовало. Для арбитражного суда документов достаточно, и был стопроцентный выигрыш. Но на суд снова придется ехать, а потом еще раз ехать за исполнением решения суда. Не факт, что вернешь долг. А то, что проездишь много – факт очевидный.
Было реально продавить долг через знакомых. Но для серьезного разговора опять же сумма маленькая.
В остальном дела шли неплохо. Вторая фирма платила, белогорские заканчивали расчет, а в Хабаровске четыре магазина с энтузиазмом собирали наличные деньги и просили новую партию товара.
И Вадим решил, что встречаться больше ни с кем не будет.
Определившись в понятиях и оценив грозные китайские небоскребы, Вадим уехал в Хабаровск.
Проснувшись утром в поезде, он увидел человека, который сидел внизу, и как-то смело на него смотрел. Вадим оказался снова в компании охотников. Тот человек был из Амурска, а довольно дружный коллектив его купе на «свежие уши» делился рассказами о животных.
Неподалеку от дома стал появляться медведь. Медведь себя не светил, но хозяин замечал его по признакам. И медведь знал, что хозяин знает. Он жил мирно и вел себя правильно. Но однажды медведь разворотил пасеку. Хозяин был грамотный охотник и установил сразу, что хулиганил не тот медведь, а другой, пришедший из тайги. И их мирная жизнь продолжалась. Медведь на самом деле был медведицей, у нее появился медвежонок и были другие приключения.
Потом еще рассказывали о тиграх, оленях, снова о медведях и было очень интересно.
Поезд остановился на какой-то станции и Вадим вышел перекусить в станционный буфет. Возвращаясь в вагон, пропустил нескольких выходящих из него милиционеров. Как – то вдруг в его купе народа не стало совсем. А напротив сидел человек из Амурска, продолжал рассказы, только теперь его никто не поддерживал.
Снова остановка. На этот раз Биробиджан. Вадим идет за пивком и снова из его вагона выходят менты. Сосед истерично весел и опять никого вокруг нет.
Доехали до волочаевской сопки. Сосед возбужден, он с юмором рассказывает о своем пионерском детстве и о гражданской войне на востоке.
Последняя остановка перед Хабаровском. Сосед просит встать и вытаскивает из-под сиденья Вадима какую-то невзрачную сумку. Прощается и выходит.
В соседних купе свалка. Все бросились к окнам.
— Уйдет ведь, уйдет, падла!
— Уйдет!
И он ушел. Пересел в электричку.
Оказалось, что каждый раз заходившие в вагон милиционеры шли именно в пятое купе и проверяли личные вещи этого пассажира на предмет наркотиков. Он же главную свою сумку прятал под лавкой напротив, между вещей Вадима.
Получалось так, что Вадима могли задержать за чужие наркотики. Непричастность к наркоте казалась очевидной. Все документы, в том числе и на газовый револьвер были нормальные. Но не всё было хорошо, в барабане его РГ-89 стояли шесть патронов с дробью вместо проблемных газовых. Был повод для задержания.
— Надо же, такой весёлый сосед!
В Хабаровске пришлось подождать.
Жил в гостинице. И снова не избежал темы охоты. С ним в комнате был командированный из Иркутска. Представлял Союзпушнину или то, что от нее осталось. Обычный рассказ о коррумпированном руководителе, который сдавал помещения коммерсантам и получал за это хорошие бабки. Он никого не стеснялся и действовал внаглую. А дела фирмы тащили энтузиасты. Был декабрь и эти ребята спешили закрыть контракты с иностранцами. В Европе начинались рождественские праздники.
Однажды сосед пришел домой в подавленном состоянии. А потом стал рассказывать. Он летал на самолете ЯК-40 на север Хабаровского края. На стоянке от мороза замерз один двигатель. Было минус 52. Местные авиамеханики напились и свалили в поселок. Не хватало длины кабеля. Пришлось катить самолет. Катил он, две девчонки – эвенки и стюарт. По просьбе пилотов он разогревал двигатель паяльной лампой. Только отошел, как из двигателя выхлопнул язык пламени метра на два. Он бы сразу сгорел. Пилоты смеялись:
— Ну не сгорел же!
Смеркалось. Спешили улететь и была пробежка на взлет с одним двигателем. Самолет разгонялся. Площадка кончалась. Второй двигатель все никак не запускался. Пошли ухабы под колесами, самолет трясло и они уже реально таранили лес, когда второй двигатель хлопнул, заработал и они взлетели. Лицо стюарта было белым как простыня.
В конце полета он спросил у стюарта, мол, что за дела, как вы так летаете?
— Так ведь долетели же!
Вадим оказался при деньгах и ему предложили красную икру по символической цене и в любых количествах. Был интересный вариант со шпротами. Латвийские шпроты китайского производства. Не отличишь ни по вкусу, ни по документам. И стоят дешево. Но ничего не взял.
В поезде на запад вместе с ним ехали предприниматели из Читинской области, Онт купили маленький японский автобус во Владивостоке. В Хабаровске нет автомобильного моста через Амур. Выезд на лед запещен до 25 декабря. Эту дату ждут с нетерпением. А пока автомашины ставят на платформы и переправляют через реку поездом. При погрузке к клиентам подходят стриженые и ненавязчиво просят материальную помощь. Снимают по 500 рублей с носа. Попробуй не дай. Но это мелочь. Проехать в читинскую область с Дальнего Востока на машине можно только зимой, по зимнику, после такого перегона машина будет разбита и будет уже не машина. Редко, но так ездят. Собирают колонну и нанимают охрану. Едут медленно, часто по руслам замерзших рек. От охраны толку мало. Когда появляются грабители, охранники переодеваются и прячут оружие. Грабители особо не наглеют. Их тоже можно понять, надо ведь как-то прожить.
Читинцы были грамотные и свой автобус поставили на платформу еще во Владике, а сами поехали поездом.
Без дела болтался их водитель. Его двоюродный брат работал на КАМАЗе и возил в Манчжурию металлолом. Однажды задавил китайца. Его держали в тюрьме без крыши, в какой-то яме. Приближалась зима и он уже прощался с жизнью. Но друзья подсуетились и договорились с китайцами. Парня выкрали из тюрьмы, завернули в тряпки и переправили через границу. Дома он сразу явился в милицию, чтобы досиживать срок. Менты его успокоили:
— Иди домой и приди в себя. Не будет на тебя документов.
Было очень холодно. На станции Магдагачи Вадим заглянул в киоск и поразился большому количеству обогревателей внутри. Их было явно больше, чем товара. Он спросил о рентабельности бизнеса, но его не поняли.
Где-то справа оставался БАМ.
Вадим смотрел в окно и видел только снег.
— Здесь много чего есть, золото есть, руды всякие.
Его попутчики рассказывали о богатствах края.
— Есть еще камень чароиг. Малиновый такой, фиолетовый. Очень красивый. Такого нигде в мире нет. Только здесь.
Их знакомые решили подзаработать и отправили пару вагонов чароита в США. Но американцы этого минерала не знали, и товар завис. Камни потом возили обратно в Россию для того чтобы сделать образцы продукции и показать насколько красив этот минерал в виде кубков, подсвечников, шкатулок. За это время его добыча прекратилась совсем и он подскочил в цене. Проблем с реализацией не стало и бизнесмены убытков не понесли.
После станции Сковородино в поезд вошли какие-то странные личности. Разошлись по разным купе и между собой не общались. Было видно, что эти люди темнят и это одна компания. Один сидел рядом с Вадимом и ни с кем не разговаривал, повернув чайник в окно.
— Опять мафия. Да сколько же вас?
Этот человек и еще один сошли где-то ночью. А с третьим они доехали до Новосибирска и перебежали в поезд уходящий на Москву. Попали в одно купе и тут его спутника прорвало и понесло. Оказалось, что это были старатели, едущие с золотых приисков домой после сезона. Попутчик был бульдозерист. Он заработал тридцать тысяч рублей и также как его друзья боялся за свои деньги.
Их неслабо бомбили. В поездах дальнего следования работали бригады вымогателей. Наметанным глазом безошибочно определяли работяг. Составляли им компанию, выясняли размер заработка, а затем предлагали поделиться. Брали половину или треть.
Поэтому они дружно молчали.
Старатель хотел купить иномарку. Он не имел понятия о том, что курс рубля упал и теперь в долларах он получит раза в четыре меньше. Он и слышать не хотел о ни о каком кризисе. Дышал глубоко и чувствовал себя богачом.
Был год великого дефолта.