Она достала меня ещё в первом классе.
Она натирал мне мелом стул, постоянно обзывалась, чёркала мне тетради, шестерила на меня учительнице.
В классе было ещё одиннадцать пацанов, но только меня, к сожалению, воспитали дома: «Девочек бить нельзя!!!»
Пацаны её не любили, а я – ненавидел. Она знала, что я ей ничего не сделаю. И пользовалась этим.
В пятом классе она свалила в какой-то санаторий. Я целых два месяца наслаждался её отсутствием. Хотя недели через три, я стал понимать, что мне чего-то не хватает. Но вся эта ностальгия закончилась, как только она приехала. Её звали Вика… Вика Гамова. Эта тварь ничуточку не изменилась.
На втором этаже кто-то разбил цветочный горшок. Я проходил мимо и увидел, как Вика стоит с техничкой и указывает на меня: «Это он!».
Вот овца! Ненавижу! Но почему подруги всегда ходили за ней попятам и старались быть похожей на неё? Может потому, что она была у нас первой моднице в нашем классе? Она постоянно расчёсывалась, красилась.
В седьмом классе я её случайно зацепил плечом, когда она красила себе губы. Она дёрнула рукой и мазнула себе помадой щеку. За это она с истерическим криком, влепила мне пощёчину, обложив меня матом. Я покрыл её крепким словцом в ответ.
Лето… Каникулы… Девятый класс…
Я с тремя друзьями опаздывали на линейку, посвящённую Первому сентября. Когда остановившись недалеко от церемонии, я начал искать глазами наш класс, я заметил среди наших новенькую.
Радость шевельнула сердце. Круто! Новые лица! Стоп!!! Да это же Гамова!!!
Вика! Но … она как-то изменилась. Загорела, вытянулась, заметно увеличилась грудь. Красивыми локонами на плечи спадали чёрные волосы. Я стал позади неё, получив словесный нагоняй от учителя за опоздание. Она повернулась, улыбнулась, и доброжелательно посмотрев мне в глаза, сказала: «Привет».
Вот это штука!!! Она впервые со мной поздоровалась!!! Неужели она и внутри изменилась?!!!
И в первый месяц учёбы я действительно стал замечать за ней перемены.
Мы стали хорошо общаться, смеялись, шутили. Она даже дала мне списать контрольную по математике.
Но, как оказалось, такое перемирье было недолгим. Через пару месяцев у нас в школе проводился праздник – День физкультуры. Одним из элементов программы была игра в волейбол. В каждом классе играли «девочки с мальчиками».
Нет, Вика не изменилась!!!
Одну из моих подач пришлось принимать именно ей. Она неудачно выставила пальцы и получила серьёзный ушиб. Она свалилась на площадке, и по какой-то злой шутке ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА СЛУЧАЯ, именно меня попросили провести её в медпункт. Я вывел её в коридор и тут она как закричит: «А-а-а-а-а! Урод! Больно!» и грохнулась в обморок. На её вой выбежало полшколы…
И тут я вообщем то и не удивился. Меня через полчаса вызывают к директору. И там мне по полной программе устраивают взбучку за то, что я специально попал в неё мячом, да ещё и пытался выломать ей пальцы. Я был в шоке!!!!
Она рассказала в медпункте директору и врачам, что оказывается, я ещё задолго до этого, грозился «убить её», а в коридоре согнул её больные пальцы со словами: «Это тебе за козла!». Она, видите, ли, признаёт, что обозвалась, но по её словам это «не повод ломать пальцы».
Зачем она это сделала? Она специально делала вид, что нормально ко мне относится, и ждала повода, чтобы как можно лучше меня подставить. Откуда в ней столько ненависти!?
Я поклялся ненавидеть ей до конца своей жизни.
Для меня эта история закончилась разборками с её родителями и двухмесячным домашним арестом.
О, как я её ненавидел!
Весь девятый класс я с ней не разговаривал. В десятом классе я находился с ней в состоянии холодной войны. А в одиннадцатом на войну было мало времени. Нужно было готовиться к экзаменам. Да и вся эта война, не знаю как ей, но мне она казалась бессмысленной. Но я и не разговаривал с ней вообще.
Выпускной… Основное торжество закончилось. Началась традиционная гулянка в столовой совместно с учителями. С Викой мы обменялись лишь сдержанным «Поздравляю». Я сел от неё подальше.
Прошло минут сорок нашего банкета. Я, ещё толком не выпив, поднялся на третий этаж за диском. Меня послал учитель музыки, он был у нас на дискотеке ди-джеем.
На третьем этаже было более менее светло от мерцающих на школьном дворе дискотечных огней. Мне послышались звуки из учительской. Я, пройдя по коридору, направо увидел в учительской Вику. Я узнал её блестящее вечернее платье. Она шарилась на полках. Увидев меня она сказала:
-О-о-о-о-о-о! Ничтожество в костюме! А ну-ка помоги мне искать диск.
Мне показалось, что она пьяна, но она уверенно держалась на ногах, и от неё не несло водкой или вином.
Я вошёл в учительскую. Сев на корточки я начал искать диск на нижней полке. Вика всё это время стояла на пороге и высказывала всё, что она думает о школе, об одноклассниках, обо мне. Она назвала нас всех плебеями недостойными топтать эту землю. Она мечтает, что устроиться в модельную школу, и забудет нас как страшный сон. Что меня бесило в её речи больше всего, так это то, что она всё это говорила с искренним эгоизмом, и была абсолютно трезвой.
Последней каплей стала фраза:
— Но самое надоедливое ничтожество из всех, которые попадались мне в жизни это ты!
****
Я схватил её за руку и бросил на диван, на котором обычно отдыхают в переменах учителя и резко сорвал с неё платье. Она закричала и замахнулась для удара, но я, поймал её руку, и заломил её за спину, прижал Вику к дивану.
— «Ты что делаешь, придурок!!!!»
Я не стал париться на счёт ответа. Одной рукой я достал из внутреннего кармана пиджака презерватив, который взял в надежде, что мне попадётся какая-нибудь пьяная дурочка. Вскрыв его зубами, я натянул одной рукой на свой член. Стянул её трусики. Схватив Вику за талию, я всадил ей в анал по самую мошонку, прижав к себе её ягодицы. Она хрипловато вскрикнула, и, изгибаясь, ухватилась двумя руками за спинку дивана. Я не стал останавливаться и продолжал грубо пороть ей ё задок, от чего с каждым разом она кричала всё истошнее. Она изгибалась, пыталась вырваться, тяжело дышал, судорожно сжимала покрытие дивана.
Вот она лучшая месть. Моё моральное удовольствие не описать словами. Я был просто счастлив, унижая её снова и снова. Её протяжные стоны казались мне её раскаянием. Ха-ха! Получай! И мне пополам, что она чувствует. Она сегодня получит своё сполна.
Я резко перевернул её и решил слегка помиловать её и трахнуть более традиционно. Я был уверен, что её оседлали уже много раз приезжие красавцы. Но она вдруг вскрикнула и громко вдохнула воздух. Вот это да! Так она девственница! Вот стерва! Даже реальные мачос, её не были достойны!
И пусть теперь её коробит от воспоминаний! Они будут преследовать теперь её везде. Она не сможет теперь со спокойной душой, заявиться на встречу выпускников. И первая брачная ночь ей тоже будет не в сладость. Пусть вздрагивает от вопросов подружек: «А с кем у тебя был первый раз». Ей придётся врать, и от этого она будет ощущать себя неполноценной.
Я видел её сжатые губы, вспотевшую грудь и дрожащие руки. Я начал ощущать, что сейчас кончу. Но нет, не в этот раз — всё только начинается. Я вытянул член и резко сдавил его. Сперма отступила. Я потащил Вику в кабинет напротив. И повалил её на стол. Я швырнул свои штаны куда-то в угол. Я перевернул её на спину. Она закинула мне ноги за спину. Я ногой отшвырнул бумаги, которые валялись на полу, уже кем-то сброшенные со стола. До меня вроде побывали здесь. Но это меня мало волновало.
Я снова и снова «награждал» её своим членом. Через пару минут она застонала особенно протяжно и громко, застучав ногами по моей спине. Но я ещё не кончал.
Я уселся за стул и стянул Вику на пол. Она стояла на коленях у меня между ног. Она сказала мне слабым уставшим голосом:
-«Какой же ты козёл…»
-«Заткнись тварь!!!»- вспылил я и, стянув презерватив, всунул ей свой член в рот. Она глухо кашлянула и что-то промычала. Ну что, с членом во рту намного сложнее язвить и обзываться! Она начала качать головой. Ощутив на головке прикосновение её зубов, я крикнул:
-«Зубы выбью, тварь!»
Она виновато простонала и через минуту благополучно глотнула мой молочный коктейль. Я заставил вылизать мой член до стерильной чистоты.
Я бросил ей в кабинете и, одевшись, пошёл к своим одноклассникам гулять на своём же выпускном.
— «Я люблю тебя!» — услышал я позади голос Вики.
— «Да пошла ты!» — ответил я.
Я, изрядно напившись, пошёл танцевать. Возвращаясь в столовую, чтобы «добавить», увидел в коридоре Вику в слегка помятом платье. Она пыталась восстановить своё причёску. Я удивился, тому, что умудрился не порвать её платье в учительской.
— «Скажи спасибо, что жива, осталась» — заплетающимся языком сказал я. Она лишь испуганно на меня посмотрела и гордо удалилась танцевать. Впервые она не нашла мне что ответить…
Это был лучший день в моей жизни…