Макс и Мориц
История проказных мальчишек в стихах из семи розыгрышей от Вилгельма Буша в переводе с немецкого от Елены Зиверс-Жигалеев.
Вступление
Сколько всяких о проказных
Детях есть историй страшных!
Вот к примеру эти двое —
Имена их Макс и Мориц.
Вместо к доброму науке
Всё ещё чесались руки
На проказные дела
И злорадствуя втиха
Строили по новой козни,
И творили их не в розне.
И на их счету дела:
Злить людей, дразнитъ собак,
В саду груши воровать,
Что конечно есть приятней,
Чем за партой школьной мякнуть
Или в церкви, ручки сложа,
Слушать о законе божьем.
Только если посмотреть
Чем закончится их песнь,
Напугаться можно даже…
О том подробнее расскажем.
Первый розыгрыш
Кто из нас не любит птицу?
Она конечно ест пшеницу,
Но даёт нам за добро
Яйца, мясо и перо.
Кто-то любит суп куриный,
Кто-то — нежитъся в перине,
Что полезно для костей,
Когда теплая постель.
Вот и старая вдова
Больте тоже так спала
Трёх курей она имела
С петухом — то знамо дело.
Макс и Мориц замысляли
Посмеяться над курями.
И в два счёта разделив
Хлеб на етих четверых
(Чтобы каждому кусок
В глотку протолкнуться мог)
Положили под кустом
Меж собой связав крестом
Во дворе той старой дамы,
Что не ожидала драмы.
Лишь завидя хлеб, петух
Подосвал своих подруг
Радостным: «Кукареку!»
Те: «Ко-ко, уже бегу!»
И как будто с голоду
Проглотили по куску.
Но, поняв свою ошибку,
Не могли порвать ту нитку.
Так во все конзы тянув
Рвались куры и петух,
Хлопая бо бсю крылами,
Так, что почву под ногами
Потеряли, и взлетев
Зацепилися са древ.
И повиснув на верёвке
Кверху задравши головки
Прохрипели напослед,
Так прошёл их жизни свет.
Куры только потеряли
По яйцу и поздыхали.
Вдова Больте, быв в молитве,
Вдруг внимает смертны крики.
Не предвидя, что же ждёт
Вмиг бежит во двор и вот:
Не сдержать старухе слёзы:
«Моя радость, жизни грёзы,
Утешенье в мою старость…» —
То на дереве болталось…
Вся старуха в сокрушеньи,
Но приняв уже решенье,
Поснимала птиц ножём,
Чтоб не висли долго там,
И согорбившись в печали
Возвратилась в дом с курями.
Эта шутка была первой
И вторая идёт следом.
Второй Розыгрыш
После этих злоключений
Вдова Больте, в попеченьи
О судьбе своих курей,
Общипала их скорей
И подумав, чтобы было
Дла них лучшею могилой,
Всёж решила, курам в честь,
Их, хорошо зажарив, съесть.
Да, конечно, жалость щиплет
Душу, когда видишь ципок
Голых и без потрохов
И ты знаешь, что был плох
Их конец от сладкой жизни…
Больте вновь при этой мысли
Разрыдалася навзрыд…
Благо, пёс хоть с ней стоит.
То унюхали злодеи —
Макс и Мориц и залезли
К ней на крышу и в трубу
Видят лёгкую жратву,
Что шкварчит на сковородке
Так, что слюни льются в глотку.
Как для них — старуха Больте
Подалась поспешно в погреб,
Чтоб набрать себе с кадушки
Порцию кислой капусты.
(Та вдове особо люба,
Как для разограва блюдо.)
В это время Макс и Мориц,
Удочку да приспособив
Для ловления курей,
Их тагали поскорей.
Раз, два, три — со сковородки
Подлетает птичка Больте
Раз, два, три — за ней другая,
Там и третья, четвертая.
Больтин это видел пёс,
Лаял, но курей не спас.
А воришки тут же вниз
С крыши и галопом в лес.
То-то счас спектакель будет!
Ведь кого старуха судит?
Как корнями в пол вросла
Встала баба возле пса…
В сковородке пар дымится,
А куда девалась птица?
«Шпиц, злодей, о как ты мог?
Покажу тебе дружок!»
И тяжёлой поварёшкой
Наказала пса старушка.
Взвыла плоть скота от боли,
Но душа болела боле…
Мaкс и Мориц в месте скрытом
Животы набили битом.
Прикорнуть легли бедняжки
И в зубах торчит по ляжке.
Это розагрыш второй,
За ним следует другой.
Третий розыгрыш
Каждый на селе знаком
С Беком — местным портняком.
Юбки, платья, блузки, кофты,
Фраки, брюки делал ловко,
Потому имел успех
Уважаемый наш Бек.
Где манжеточку подшить,
Где нашивочку вышить,
Воротник к польто по моде
Иль карман на извороте,
Сверху, снизу, спреду, сзаду
Починять всё мог по ладу.
Вот и был портняга Бек —
Неотменный человек.
Так что всяк его в округе
За его работу в други
Пожелал б себе иметь.
Только Макс и Мориц впредь
Человеческим обычьям,
Против Бека зло умышля,
Подкрались к его дому.
Дом стоял тот на краю
Ручейка иль речки быстрой,
Мостик через речку виснул
На ту сторону к селу…
Мориц прихватил пилу
И не долго размышляя,
Чем бы им донять хозяев,
Подпилили переход
И, чтоб делу дан был ход,
Спрятавшись на той сторонке
Принялись кричать мальчонки:
«Эй, козёл ты старый, Бек!
Быйди травку кушать! Ме-ек!»
Много мастер мог снести
Но не эти гадости.
(Ведь в свои года мальцом
Был дразнимый он козлом.)
Быстро выпрыгнув из дома
И безнравственным готовый
Дать заслуженный ответ
Слышит снова Бек: «Мек, мек!».
Выскочил, как в смертной спешке
Под науськи и потешки
На мосток и тот, ах-ти!
Под ним рушится в куски…
Снова слышно: «Мек, мек, мек!»,
Только наш бедняга Бек
Вниз по речке кверх ногами —
Тут уж выжить бы… Руками
Ухватил пару гусей,
Что спасло его из сей
Ситуации зловредной…
Но то не прошло безследно.
(Ведь понятно: за гусями
Не легко греметь костями.)
В общем, это приключенье
Беку вызвало мученье,
Так скрутив ему желодок,
Что чуть не потерял рассудок.
Тут добром надо прославить
Жену Бека — она знает,
Чем помочь возможно мужу.
И желудок поутюжив
Ему тёплым утюгом
Отогрела душу в нём.
Это розыгрыш был третий,
За ним будет не последний.
Четвёртый розыгрыш
Ясно всем, как дважды два:
учёный — свет, а неуч — тьма.
Но не только алфавит
Помогает людям жить,
И не только в книгах чтеньи
Заключается ученье,
И не решение задачей
Приведёт в конце к удаче.
Но стоит в законе божьем:
«Мудрость — золота дороже»
И ещё: «ищи премудрость
И найдёшь ты Бога милость».
В этом сведущ был учитель
Лемпель — божий попечитель.
Макс и Мориц — эти двое,
Мудрое ученье зоря,
На учителя грешили,
Проучить его решили.
И призрели на ту малость,
Что табак курил в усладость
После трудового дня
Лемпель, трубкою дымя.
(Хоть учителю дымок
Не ставил даже врач в упрёк.)
Как-то в божье воскресенье,
Когда Лемпель вёл служенье
В местной церкви пред собраньем,
Уча о смысле воспитанья,
Два знакомых недоуча,
Совестью ничуть не мучась,
Прокрались к Лемпелю в дом
С оружейным порошком.
И когда тот на органе
Вдоховенно Бога славил,
Добрались до его трубки
И, считая всё за шутки,
Порох всыпали в табак…
То-то Лемпель будет рад!
Лемпель, как всегда, степенно,
Завершив своё служенье,
Шёл, надеясь на покой
От церковных дел, домой.
И при мыслях, что он в стуле
У буржуйки ноги грея,
Трубки дымом всласть дыша,
Сядет — пела уж душа.
Вот и стул, а вот и трубка,
Кофеёк воркует робко…
«Много ль надо человеку,
Чтоб довольным быть…»- с усмехом
Лишь промолвил Лемпель… Ба-ах!!!
Разлетелась трубка в мах.
Ярко молния блеснула
И волной, как ветром сдуло
Кофеёк вместе с буржуйкой,
Стол с чернильницей и с мойкой,
Чашку с кофем, табакерку,
Лемпеля, ногами кверху…
Когда дым чуть-чуть сошёл,
Лемпель сам в себя пришёл,
То воздал опять хвалу,
Что живой был. На полу
Вкруг него валялась утварь,
Сам же чёрный был, как уголь —
Руки, нос и голова
Обгорели до гола.
Как теперь на люди выйти?
Как учителю здесь быйти?
Кто его столь важный пост
Хоть на время переймёт?
Как ему теперь курить-то?
Ведь любимая разбита
Трубка с длинным мундштуком…
Время лечит лишь о том…
Это номер был четыре
Розыгрыш и пятый с ними.
Пятый розыгрыш
Кто поблизости имеет
Дядюшку, тот не жалеет
Ни вниманья, ни хлопот,
Чтобы горя не знал тот.
Таково уж воспитанье —
Прилагая всё старанье
Надо дядю ублажить,
Чтоб хвалу себе нажить.
Дядя утречком встаёт
А племянник уже ждёт,
«С добрым утром»- привечает
И газетку предлагает.
И спрося, что дядя хочет
Побежит и похлопочет.
Коли зуд — почешет спинку,
Иль взобьёт ему перинку,
Иль поможет снять польто,
Коль чихнёт, то первый кто
«Здравствуй долго!»- скажет дяде?-
То племянник. Всё к отраде
Дяди родного готов
Исполнять без лишних слов.
Только наши Макс и Мориц
Не стремились всё на совесть
Дяде Фрицу исполнять.
Им бы лишь б его донять.
Всяк из нас наслышан: в мае
Майские жуки летают.
На деревьях там и тут
Колко лапками скребут.
Макс и Мориц со дерев,
Натрясши побольше тех,
Собрали их в два кулька.
Дяде Фрицу сподтишка
Их подсунули в кровать
И пошли спокойно спать.
Вот и дядя Фриц, зевая,
Тапки на ходу теряя,
В полуночном колпаке
Направляется в постель.
Только дядя веки смежил,
Как уж первый сон забрезжил,
Только наяву картина
Пострашней кошмара была.
Строем ровно, как солдаты
Выползают, аты-баты,
Фрицу на кровать жуки
И один уже, смотри,
За нос дядю ухватил.
То-то, бедный, подскочил.
«А-а!»-сватил жука руками,
Остальные послетали
С одеяла и взлетели,
Так что крылья лишь гудели.
Как в атаке, да на Фрица
За колпак, за ягодици…
Дядя кубарем с кровати
Полетел, как битый в драке.
Тут жуки и там жуки…
Дядя, тапочек схватив,
Лупит, рубит, колет, мечет,
Дабы кончить эту нечисть!
По полу ногами топчет…
Вот и нету вражьих полчищь.
После ратной битвы дяде
Богатырский сон был кстати.
Это пятый был, постой,
Вот и розыгрыш шестой.
Шестой розыгрыш
К рождеству или на пасху,
Когда местный хлебный мастер
Много сладостей печёт,
Макс и Мориц полный рот
Рады бы себе набить,
Только зуб неймёт.. Как быть?
Булочник мужик был умный —
Запирал пекарню утром,
Когда уходил на маркт
Доставлять свежий товар.
И, смирясь, (желудка ради)
Порешили бедолаги
Без «могу» иль «не могу»
В вытяжную лезть трубу.
Ух! Вот вылетели двое…
Морды в саже — то не горе…
В корб с мукою — во дела!
Убелились до бела…
Слава Богу, что хоть живы,
Но отправились наживы
Поискать себе воришки…
Наказанье ваше близко.
Полка, Стул. На полке в ряд
Стройно кренделя стоят.
Дело ясно: влезли шустро
Оба на стул, да не тут-то
Было сладко им поесть..
Кракнул стул и те, как есть,
Вместе с головой, да в тесто…
Случай сей пришёлся к месту
Пекарю, что пришёл с рынка.
Двоих жалости картинка
Не спасла — без лишних слов
Закатал в хлеба воров.
Печь ещё пылала жаром
(Не пропасть же тесту даром) —
На огне хлеба испёк
И достал их в нужный срок.
Вот и Макс и Мориц в ряд,
Как те пряники стоят.
Шур, шур, шур — как те две мыши,
Корку хлебную прогрызли
И пустились на утёк…
Пекарь вслед: «Эх, не допёк!»
Это был шестой рассказ
И последний будет счас.
Последний (cедьмой) розыгрыш
Макс и Мориц, полно будет
Козни строить добрым людям.
Или не пошёл вам в прок
Тот, у пекаря, урок?
Для чего взялись дружки
Резать фермеру мешки?
Фермер Меккер — малый добрый,
Не терпел лишь шуток злобных.
(Да, конечно это зло,
Когда сыпется зерно.)
Для начала удивился:
«Да, мешок мой прохудился!»
Но затем заметил в куче
Шутников — чего уж лучше?
Побольше достав мешок,
Тех по очереди в тот
Затолкал и, как то просо,
Живо к мельнику отнёс он.
«Мастер Миллер, день да добрый,
Мне бы этих вот смолоть бы…»
Миллер, не смутившисъ просьбе,
Быв наслышан о их кознях,
Хлопцев вытряхнул в воронку
(Ведь не будет с них уж толку).
В отруби перемололисъ
Проказные Макс и Мориц.
Только что хоть тень лежала
И уж птица их пожрала.
Заключение
Когда жители в селеньи
То узнали приключенье
Облегчённо лишь вздохнули
«Нам без них спокойней будет!»-
Больте молвила вдова.
Мастер Бек сказал:» Да-да!
Зло творить — не смысл жизни!»
«Над тем каждый поразмысли!»-
Лемпель мудрый продолжал.
Дядя Фриц не возражал:
«В голове лишь дурь сидела!»
«Жадность дурней одолела!»-
Вставил к слову булочник.
Фермер Меккер не возник:
«До судов мне дела нету…»
Но историю вот эту
Обсуждает всё село:
«Слава Богу, всё прошло!»
От автора
А там, так ли было это
Иль приврал рассказчик где-то…
Всё ж мотай себе на ус,
Пусть к добру твой будет путь.