В одном древнем сказочном королевстве жили-были Король,
Королева, принцесса Кризия и множество сказочных подданных.
Беззаботно-размеренная жизнь королевства радовала своих жителей
ежедневными балами, волшебствами и приключениями, организуемыми
тамошними феями, чародеями и колдунами. Ещё многие сотни лет длился бы
этот порядок, не залети однажды в королевство чуземный голубь.
Никто бы и не обратил внимания на иностранца, внешне мало
отличавшегося от его местных сородичей, не соверши он досадной
оплошности, строго наказуемой здешними правилами этикета. В результате
мгновенно пойманный преступник был представлен всевысочайшему суду, в
качестве вещдока на котором фигурировала испорченная шляпка принцессы.
Поначалу возмущенный голубь проявил открытую непокорность,
силясь вернуть себе свободу, но постепенно, с помощью здешних
волшебников, понял причину ареста и свое истинное местонахождение.
Ужасно удивившись произошедшему перемещению в пространстве, он искренне
раскаялся в содеянном, принеся принцессе свои многочисленные извинения.
Кризия, неподозревавшая ранее о существовании иных миров, ужасно
заинтересовалась иностранцем и упросила его погостить.
С этого дня их можно было часто видеть на совместных
прогулках, во время которых принцесса подробнейшим образом выспрашивала
голубя о его прежней жизни и обо всем, что он там успел увидеть и
узнать. Наконец, наступил день разлуки, который Кризия безуспешно
пыталась отстрочить.
— У Вас все здесь искусственное, и растительность, и
климат, и еда, и чувства. А дома меня ждет любимая, без которой мне
горько и тоскливо, — объяснял ей голубь причину своего нежелания
оставаться долее в сказочном королевстве.
— Горько? Как после лука?
— Нет, душевная горечь значительно острее.
— Душевная? Никогда о такой не слыхала+И как это+. тоскливо?
— Ах, Кризия! Все о чем я говорю, можно познать, лишь
научившись искренним чувствам. Здесь я не смогу все объяснить, для этого
нужно оказаться в нашем мире, — улыбнулся голубь. — Прилетай, если
представится случай. — И он, попрощавшись со всеми, скрылся за указанной
чародеем звездой.
Расставшись с чужеземцем, так внезапно вторгшимся в её
жизнь, Кризия вдруг потеряла интерес к прежним забавам. Девушка стала
подолгу задумываться, глядя на звезду, за которой исчез голубь, о чем-то
вздыхать… Самые могущественные волшебники королевства безуспешно
пытались вернуть ей былую резвость и веселость. Ничто не радовало
принцессу. И тогда Король решил созвать по этому поводу двор, чтобы
попытаться общими усилиями понять причину странного поведения дочери.
Просторный зал, куда после объявления всеобщего сбора
устремились толпы знатных вельмож, состоящих в свите венценосных особ, а
также всех, имеющих хоть какое-то отношение ко двору, был выложенный
розовой мраморной плиткой. Его стены украшали огромные витражи с
затейливым растительным орнаментом, сквозь которые во внутреннее
пространство мягко струился голубовато-бирюзовый свет. Слух
присутствующих ублажали нежные звуки мелодичной музыки. Многочисленные
цветочные композиции, в изобилие украшающие интерьер, источали тонкие
благоухающие ароматы. Церемониймейстером заранее определялось место для
каждого из приглашенных, причем размеры сказочного тронного зала
позволяли всем быть одинаково приближенными к трону, что позволяло
избежать ненужных споров, конфликтов и суеты.
Едва заполнился зал, как был объявлен выход королевской
четы, и в зал торжественно вошли венценосные особы. Король с королевой
заняли свои места на троне слоновой кости, украшенного затейливой
резьбой искуснейшего резчика королевства, а Кризия по праву единственной
наследницы присела справа от короля на меньший трон. Рядом со
спортивно-подтянутым, седовласым королем, не утратившим веселости взора,
по-прежнему молодо смотрелась прекрасная, пышногрудая королева. Головы
обеих супругов венчали высокие, унизанные драгоценностями короны.
Рыжеволосая красавица Кризия внешне мало походила на родителей. Разве
что унаследовала материнскую высокую грудь, да отцовскую вспыльчивость.
На её аккуратно причесанной головке красовалась маленькая копия
родительских корон. По окончании ряда церемониальных передвижений,
король обратился к подданным:
— Мои разлюбезные подданные! Я созвал Вас здесь по причине
необычного поведения моей дочери, дабы пролить свет на сложившуюся
ситуацию и устранить внезапно обрушившуюся на наши головы беду. Кризия,
дочь наша, объясни нам и всему двору свое нынешнее состояние.
Принцесса нехотя встала со своего места, сделала несколько нерешительных
шагов и замерла перед родительским троном, словно забыв на время о месте
своего пребывания.
— Мы ждем, дочь наша! — напомнил ей о себе Король.
— Я хочу посмотреть другие миры! — встрепенувшись, четко
выговорила Кризия. — Я хочу понять, что означает слово ГОРЬКО, ТОСКЛИВО.
Что значит чувствовать ПО-НАСТОЯЩЕМУ.
На какое-то время все замерло. Даже музыка смолкла, и стали слышны
шорохи крыльев бабочек, порхающих над цветами. Первой решилась нарушить
тишину Королева:
— Ваше Величество, девочка хочет замуж! Пошлите людей на
поиски принца.
— Я не хочу сказочной любви! — капризно топая ножкой,
выкрикнула Принцесса. — Я настоящей любви хочу!
Из груди обоих супругов одновременно вырвались протяжные вздохи, и они
беспокойно переглянулись.
Королева тотчас вспомнила, как однажды отец вызвал ее в
тронный зал и, не спрашивая дочернего мнения, при всем дворе объявил имя
будущего мужа. Она тогда не то, что возразить, даже заплакать от обиды
не посмела. Это только набалованная отцом Кризия, может топать ножкой и
гундосить о любви!
Королю в свою очередь вспомнилось, как по достижении
совершеннолетия, его обвенчали с именитой принцессой, которая в первую
брачную ночь, убедившись в его неопытности, горько расплакалась и
посетовала на то, что утром их ждет суровое родительское наказание за
неисполнение супружеского долга. Он тогда вынужден был призвать своего
камердинера и подробнейшим образом расспрашивать того о предстоящем
действе. Воспоминания вызвали на устах у короля, улыбку и он спросил у
дочери:
— Так ты что же, против воли отца решила идти, в разрез
государственным интересам?
— Если для Вас неважны мои интересы, То и мне нет дела
до Вашего государства! — Заорала Кризия, вспугнув дремлющий вдоль стен
зала разновозрастный королевский двор.
— Доча, что ты такое говоришь? — в ужасе воскликнула
королева. — Мы с папой по городу, по деревеньке тебе королевство
собирали, обидно слышать подобный вздор. Для кого, скажи, мы все эти
богатства копили?
— Ах, оставьте Ваши ветхости, маменька, для двора! Нужны
мне эти городишки вонючие? Сказано, я в любви жить хочу, а не как вы с
папой!
— Что ты имеешь в виду? — встрепенулся король.
— Ничего, кроме того, что в королевстве уже Ваших
внебрачных детей больше, чем всех остальных подданных!
— Допрыгался, старый хрен! — злорадно выкрикнула королева,
— Уже и дочь в курсе! — она гневно сверкнула глазами. — Всю казну на
крестины размотал!
— Насчет казны, маменька, я бы попросила, — с жалостью
посмотрев на смутившегося отца, заметила Кризия. — Вам ли об этом
говорить?
— Не поняла+, — изумилась королева.
— Зато всему двору понятно, отчего Ваши пажи на шеях
слитками золото носят! — ехидно выдала принцесса.
— Какие глупости ты говоришь, Кризия, — зарделась Королева.
— Это уже переходит все дозволенные границы! — взревел
Король, адресуя свой возглас обеим женщинам. — Эй, Великий Волшебник!
— Что изволите, Ваше Величество! — согнулся перед Королем
иссохшийся старец.
— А ну, забрось ее в гарем к падишаху, да не женой, а
наложницей! — гневно сверкая глазами, выкрикнул Король. — А то что-то
очень умная стала после визита чужеземца.
Королева побледнела, прослушав последнюю фразу, полагая, что
распоряжение Короля относится к ней. А придворные женщины, догадавшись,
что выкрик предназначается принцессе, тотчас в ужасе зажмурились,
спрятавшись для верности за мужнины спины. Ни одной из них не хотелось
сопровождать Кризию в гарем, где по слухам не только за дозволяемые в
сказочном королевстве вольности с мужчинами, но и за один только игривый
взгляд могли сбросить со стен дворца или отдать на съедение свирепым
львам.
— Обалдел? — позабыв о придворном этикете, накинулась
на мужа Королева, сообразив, наконец, что он имеет в виду Кризию. —
Единственную дочь в наложницы? В гарем? Лучше уж сразу казнить! Выгони
из дворца, и пусть катится на все четыре стороны без всякого
сопровождения, если такая умная.
— И то верно! Дай ей временной пояс, Волшебник, и пусть
катится ко всем чертям.
— Да уж лучше к чертям, чем жить по-вашему! —
выкрикнула Кризия, хватая из рук Волшебника пояс.