Пахло вчерашним дождем и скучностью, разлившейся по дому густым молоком. Кухня пылилась в немытых тарелках, форточка нудно хлопала треснувшими створками о раму. Кто я, зачем я, кому Я?… Сидеть вот так, с коленками под подбородком на не заправленном диване и слушать шепот уснувшего компьютера казалось единственно правильным. Я. Я – здесь и сейчас. На мне затасканные тапочки и старая пижама. Я живу. Это – я. Маски пылятся в шкафу мехами, каблуками и пудреницей. Тихо. Только стук о стекло крыльями. Муха. Мы встречаемся взглядами – я и она. В ее сферических глазах есть радуга, в моих – нет. У меня только ободранные серые крылья за спиной и острый кинжал за пазухой. Муха меня жалеет, назойливо предлагая свою помощь. Предлагает слетать на варенье. А мои прозрачные глаза отвечают ей – НЕТ. Сегодня я – Я. Мое варенье закончилось вчера моим убийством и полным разоблачением. Сладость варенья оказалась нестерпимо противной и с кинжала до сих пор капает чья-то кровь. Чья?.. Не помню. Кто-то увидел под маской мою бледную кожу и острые клыки. Кто-то потянул за веревочки, и костюм бабочки упал мусором к его ногам. Любите меня такую! Нет? У меня много масок и сменных крыльев, что вам угодно, Сэр?.. А он убегает в страхе к виднеющейся в рассветном тумане крапивнице. Глупое насекомое. Бабочек не было никогда, есть только гусеницы, одевающие праздничные крылья и мухи с радужными глазами. Однако ОНИ предпочитают мохнатых, ядовитых гусениц. Муха сердито зажужжала и ударилась о стекло.Моя гусеничная сущность проявилась давно, как подозревает мой усталый ум, где-то в прошлых рождениях. Планеты стукнулись лбами, гравитация нарушилась, в мохнатом тельце мухи произошел генетический сбой. Радуга глаз осела в глубинах сердца, решив с тех пор не выдавать своего присутствия. Зато появились крылья – переливающиеся языки пламени: красные и синие, золотые и черные, в которые так удобно кутать уцелевший после трансформации обрывок души (я так давно доставала ее, что плохо помню, как она выглядит, наверное, это маленький камушек мышиного цвета, крошащийся по краям).Розы и лилии стали моим прибежищем, ароматным нектаром наливалось мое красивое тельце. Вместе с крылатыми и бездушными мы падали в воздушные ямы и обменивались бликами атласных крыльев. Крошащийся по краям камушек оставался ими благополучно незамечен.На блеск рассыпаемого бисера прилетел Он. Достал мое сердце, полил мои крылья маслом, подарил мне лучший розовый куст в саду. Счастье на день… Счастье на год… Счастье… Сны перестали быть снами, крылья вросли в развернувшиеся плечи. И очередной раз заглядывая в его глаза, я заметила там отражения радужных колец, с каждым толчком моего сердца, сияющих все ярче и ярче. Мое Я сжалось и исподлобья взглянуло в его. Оригинально! – прошептал Он в восхищении и повел меня попить нектара к цветам чертополоха………… Радуга в моих глазах взорвалась феерверком цветов и откровений…… Меня поняли…….. Мою мушиную сущность погладили и разглядели, и радуга моих глаз теперь затмевает радугу моих атласных крыльев…………………………………..
Счастье на день… Счастье на год… Счастье…
Тихо. Только стук о стекло крыльями. Муха. Мы встречаемся взглядами – я и она. В ее сферических глазах есть радуга, в моих – нет. У меня только ободранные серые крылья за спиной и острый кинжал за пазухой.