Жили вместе вера, надежда и любовь. Помогали друг другу, проблемы сообща решали. Вера с надеждой так , вообще, одинаково мыслили, ну а любовь привычки не имела перечить — со всем соглашалась. Что надежде пригрезилось, в том вера утверждается. Любовь, как само собой разумеющееся, при них. Идиллия полная. Любой позавидует.
Завистников,собственно,приглашать долго не надо. Сами прибегут. И прибежали. Не просто так, а с целью надежду отобрать. Потому что, как это так, у некоторых все, а остальным только шиш с маслом. Для справедливости ж надо к шишу довесок прилепить. На общем собрании приняли решение путем жребия вычислить, чего замного, и излишек экспроприировать.
Надежда сопротивляться экспроприации не могла, потому как надеялась на положительный исход в деле. Характер у нее был такой, неисправимая… Вера затосковала, но, в силу доверчивости, мыслила, что судьба им все равно вместе однажды оказаться.Любовь , несмотря ни на что, любила по-прежнему и в склоках, как и сестры, участия не принимала. Впрочем, напрасно. Потому что пришли лихоимцы за верой . Решили, что виноватая она в беспринципности, и за это всего лишить ее надо . На общем собрании или персонально решение вынесено было, неважно. Важно, что в протоколе ошибку сделали и написали: « Лишить веры». Получилось, что любовь в лишенцах оказалась. Не выдержала она, бедная, несправедливости, одиночества — и умерла.
Говорить многое можно, но отрицать никто не станет, что важнее всего сохранить надежду и веру, потому что пока они живы, не умрет и любовь.