Забытые Богом.

И. Рассказов

Забытые Богом.

Осень залила землю дождями. Эти холодные, липкие небесные струи, казалось, навечно решили остаться среди людей.

Ещё там на вокзале Иванников почувствовал лёгкий озноб, и теперь зубы вовсю выстукивали морзянку.

«Сейчас бы чаю, да с малинкой» — подумал он, выбираясь ногами из очередной лужи. Было ощущение, что в ботинках хлюпает вонючая осенняя жижа.

«Ну, какой дурак спроектировал этот городишко в километре от железной дороги? – недоумевал Иванников. – Бреди теперь наугад в этой темени. Эх, чёрт, опять зачерпнул…»

И действительно, что-то во всём этом было несуразное: город где-то там, а вокзал здесь. Когда Иванников попробовал у проводника вагона расспросить об этом населённом пункте, тот сделал вид или ему только это показалось, что он и слыхом ничего не слышал о нём.

«Понаберут чёрти кого на работу, а потом удивляются, почему столько жалоб от людей

Ну, даже если и так, — рассуждал сам с собой Иванников, — и об этом забытом Богом и людьми городишке никто толком ничего не знает, но элементарная дорога должна быть в том направлении? Должна. А это что за наезженная колея, присыпанная кое-где гравием? Эх, Россия… Опять же, какого рожна моё начальство меня отправило в командировку в эту тьму тараканью? Им хорошо – они сейчас в тепле, а тут топай по это грязи и что хочешь, думай. Нет, вернусь – поменяю место работы. Хватит, сыт по горло всем этим безобразием.»

Проблуждав под мелко моросящим дождём, как показалось Иванникову не меньше часа, он наконец-то вышел к окраинам города.

«Спят канальи» — констатировал его внутренний голос.

Иванников решил подключиться к разговору про себя: «Какая дисциплина: все в своих кроватях и нет им дела до меня. А собственно, в чём их вина? Мне приказали и я приехал… Конечно, мог и отказаться, а тем более здесь я ни разу не был. Вон другие отказались и ничего – остались, а я вот стою и жду теперь торжественной встречи. Нет, видно народ ещё не созрел до всего этого в здешних краях».

Иванников нащупал ногами твёрдое асфальтовое покрытие. Как человек сугубо городской, воскликнул про себя: «Земля!» Увы, это было только в начале, а потом всё те же рытвины и колдобины, где подстерегали всё те же осенние лужи. Попадая в них, он, на чём свет стоит, ругал и эту распутную осень, и этот городишко, упрятавший своих жителей под тёплые одеяла, и своё начальство, отправившее его к чёрту на кулички.