Секрет женской привлекательности

Секрет женской привлекательности

Рассказ

Устала Настя  сегодня. Пришлось готовиться сразу к двум зачётам – по современной советской литературе и научному коммунизму. В краевой библиотеке, где она заседала не первый час, заметно поредело: читатели тихо расползались по домам. Настёне  тоже пора собираться.

Подобьём итоги: к зачёту по литературе она в принципе готова, курсовую по Абрамовским «Пряслиным»  накатала – целый талмуд. Нудный какой-то этот Абрамов. Неужели деревенская жизнь, пусть даже в  тяжкие военные или послевоенные годы, сводилась только к нищете и голоду? Что ж они такие ущербные – мох-то есть? В деревне – и голодать? А рыбалка, а охота, а огород, наконец? Может быть, поэтому и курсовая – о серых людях – получилась такая невзрачная. Ладно, на зачёт потянет, а больше Насте  и не нужно. В её положении, на восьмом месяце беременности, главное, чтоб хвостов не было и чтобы её допустили к защите диплома.

С коммунизмом у заочницы Анастасии  Завьяловой тоже вроде бы тип-топ. Конспекты статей Владимира Ильича у неё есть – весь палец стёрла, пока перекатывала мудрые мысли вождя. А их у него – аж пятьдесят томов. Хорошо, что конспектировать нужно было всего лишь десять работ. Да, мудр был вождь пролетариата и загадочен. Насте хотя б одну его загадайку разгадать – что  Ленин подразумевал под «Соединёнными Штатами Европы»? Ладно, авось эта загадайка ей завтра не достанется.

Настёна была иногородней студенткой, первые четыре года учёбы на дневном отделении она прожила в универовской общаге, а с пятого курса пришлось перевестись на заочный —  мужа распределили в Хабаровск. Так что в любимом Владивостоке заочница Завьялова бывала теперь только наездами.

Проблем с тем, где остановиться, у Анастасии не возникало: во Владике жила её старшая сестра Света с мужем Василием. В этот раз Насте не очень повезло: Светочка лежала в больнице с воспалением лёгких, и хозяйничать  пришлось на пару с зятем, который бифштекс от подошвы не отличит, и самое большее, на что он способен – вскипятить чай. Да, завтра после всех этих зачётов нужно ехать к Светлане, отвезти ей чего-нибудь из домашней еды.

Так, пора закругляться. Вот только куда поехать? Василий сегодня утром очень вежливо спросил её:

— Настька, ты, может быть,  в общаге перекантуешься? Ко мне однокурсники  придут, Володя с Лёней. (Василёк  учился в институте искусств на художника).

— Конечно, — не моргнув глазом, сказала Настя.

И что, ехать к девчонкам? Они, конечно, будут рады и потеснятся, чтобы приютить Настьку на одну ночь. Вот только где  теперь поесть? Столовая университетская уже закрыта, у подружек – шаром покати, еда ж в общаге больше часа не живёт. Нет, и почему это Настёна должна переться на Океанскую  и там дожёвывать последнюю сухую корку, когда она вчера для любимого зятька Василька целую кастрюлю борща сварганила? Харя у него не треснет? И что это за сборище «Васька Трубачёва и его команды» посреди недели? Подозрительно как-то. Придётся испортить малину Василю.

— Всё! Еду домой, — окончательно решила Настя.

Сестринская однокомнатная «гостинка» была погружена в романтический полумрак. «Команда» была в полном сборе  — сам Василий и двое его друзей-художников, хорошо известные Анастасии Володя и Лёня.  Ну и, конечно, как Настя и предполагала, в гостях у них сегодня три девчушки, совсем ещё молоденькие, старшей не больше девятнадцати лет.

Да, не ожидал Василь такого подвоха от родственницы, но делать было нечего, пришлось ему знакомить Настю с девчонками:

— Это Оксана, Вера, Галя. Едут с Шикотана домой, работали там на рыбообработке.

— А, — догадалась Настя, — так вы познакомились с девочками, когда летом ездили на этюды на острова?

— Да.

— И где вы живёте? – приступила к расспросам Настёна.

Девчонки смущались, что-то мямлили.

— Ладно, потом поговорим, — прервала разговор Настя, — я такая голодная!

Стол был заставлен обычными студенческими закусками – селёдочкой с лучком, солёными огурчиками, кабачковой икрой, варёной колбасой и горяченькой  картошечкой – угощением от хозяина.

Хорошо хоть борщом не додумался кормить, а то эти проглоты в один присест всё умнут, а Настёне завтра – опять готовь, – промелькнуло в голове у Насти.

Девчонки были обескуражены – явилась какая-то тётка, да ещё на сносях. Конечно, Настя понимала всю тяжесть совершённого ею преступления: как можно было, нарушив данное слово, припереться и испортить такой праздник! И, чтобы не выглядеть в глазах друзей Василия окончательной негодяйкой, Настёна постаралась влиться в компанию. После плотного ужина у неё и силы для этого появились, и хорошее настроение обнаружилось. И она смело вклинилась в беседу художников – об искусстве, конечно.

— Да что вы всё – композиция, перспектива, палитра… Вот возьмите портрет, хотя бы тех же голландцев. Что там отвечает за основную мысль картины, за экспрессию? – Правильно, выражение глаз, жесты, дви-же-ни-е! А у Модильяни? Где у него движение? Там же сплошная статика! И полное отсутствие глаз! Но ведь от его работ – не оторваться! Всё есть – и глубина, и содержание, и эмоции! Да-да, эмоции! Так чем же он берёт? Что является главным средством выразительности? Ха! Вы ж художники, так чем?

Так, художники не на шутку завелись, только вот сказать что-то более или менее вразумительное пока не могут.

— А я вам скажу. Линия! Даже цвет для Модильяни не так важен.

Гостьи «Васька  Трубачёва и его команды», оказавшись выключенными из разговора, откровенно заскучали.

— Может, потанцуем? – предложил Василёк.

— Да-да! — Подхватил идею хозяина Лёня. – Пойдём!- протянул он руку Насте.

— Пойдём, — приняла она Лёнькино приглашение.

— Так ты говоришь, главное у Модильяни линия? А мне кажется…- продолжил разговор Леонид, осторожно кладя руку на Настину несуществующую талию.

А Василий в это время сцепился в споре с Володей:

— Что вы все помешались на этих импрессионистах! Думаешь, раскрасил картинку в яркие цвета, наляпал мазков, как у Ван Гога, и ты уже художник? – нажимал на  голос покрасневший от переполнявших его чувств  Василёк.

Настя поспешила на помощь Володе:

— А вы со своим академическим рисунком превращаетесь в копировальщиков.

Что тут началось! Заголосили уже все трое.

— Да если ты не владеешь рисунком, ты вообще не художник, а мазила!

— Достали вы уже своей академией! Этими штриховками, тенями-полутенями вы убиваете творчество!

— Точно! Вспомни Дали, он что, гений рисунка?

— А мне кажется, — нахально опять вступила в спор Настя, — академизм давно умер. Чьи картины на аукционах стоят миллионы?

Спорщики и не заметили, как их гостьи потихоньку удалились.

— Володя, а где девчонки? – спохватился хозяин дома.

— Не знаю, покурить, наверное, вышли.

— Пойду посмотрю, — сказал Вася. — Слушайте, так их нигде нет!

— А, ладно, — махнул рукой Володя, — сами до гостиницы доберутся. – И продолжил разговор:

— Да что эта публика понимает в искусстве! Правильно, помешались все на импрессионистах, а ведь есть художники не менее талантливые, только – неизвестные! Ладно, Настя, пусть спорят, пошли танцевать.

Да, Анастасия Сергеевна, что-то Вы сегодня нарасхват.

— Володь, а ты видел последний альбом Дали? Потрясающий художник, да?

— Согласен. Такому полёту фантазии можно только позавидовать.

Не успела Настёна присесть после танца с Володей, как её опять Лёня пригласил:

— Насть, давай танцевать, а то меня Васька уже достал.- А ты, — обратился Лёнька  к Васильку, — иди остуди голову, вон, в форточку высунь.

— Васька, ты чего разорался? – попыталась Настёна образумить зятя.

— Да идите вы все! – ответил ей до крайности обозлённый Василий.

— Так, хватит спорить! Брейк! Пьём чай! А то вы ещё и подерётесь.

Настя включила музыку погромче, раздала всем троим спорщикам задания: кому со стола убрать, кому мусор вынести, кому торт резать. Кажется, успокоились. Наорались на год вперёд. Но, видно, друзьям к этому не привыкать. Уже смеются, вспоминают свои приключения на Шикотане, как Володя рисовал-рисовал лодочку, потом решил в ней поспать-отдохнуть, да чуть в этой лодке в океан не уплыл. Спасли бедолагу.

— Ну, что, ребята, по домам? – предложил хозяин.

— Да, пора, а то Настенька уже устала, — отозвался галантный Лёня.

— Так, сначала на посошок! – придержал коней Володя. – У меня есть тост! Предлагаю выпить за хозяйку вечера, за Настю!

— Совершенно с тобой согласен! – подхватил тост Лёня. – За Настю! Спасибо тебе за всё!

— Да  пожалуйста, приходите ещё.

Ушли наконец. Настёна действительно устала.

— Вась, давай спать, посуду завтра вымоем.

Василий разложил Насте диван, постелил себе на полу матрац, улёгся.

— Слушай, Насть, —  примирительным тоном заговорил Василёк, — Я сегодня утром ехал в институт и разгадывал кроссворд. Такой вопрос дурацкий попался: «Самый сексуальный и привлекательный для мужской половины орган у женщин». Тут какой-то прикол, что ли? Думал – грудь, а там четыре буквы. Ничего не подходит. Ну не  ж…а же.

— Мозг, — сонным голосом подсказала зятю Настя.

— Что? Какой мозг?

— Обыкновенный, женский.

— Да ну!

— Вот тебе и «да ну». Вспомни сегодняшний вечер.

Василёк замолчал, видно, пережёвывал слова родственницы.

— Ну, и сволочь же ты, Настька, — подвёл итог своим размышлениям  Василь и повернулся на другой бок.

— Сам такой, — ответила Настёна и провалилась в сон.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Я не робот (кликните в поле слева до появления галочки)