В ВУЗе закрыли один туалет на ремонт. Остальные нормально работали, а это был особый туалет – ректорский.
Да, ВУЗ старинный, с девятнадцатого века существовал, и был в нём специальный ректорский туалет. Трудно сказать, в какие исторические эпохи это началось. Вряд ли во времена царизма, скорее, когда уже появились закрытые распределители. Сделали бы вход в это заведение прямо из ректората, посторонние бы вообще ни о чём таком не догадывались, но дверь в него вела из общего коридора. Самые важные люди института – ректор и его секретарша – имели ключи. Потом кое-кто из проректоров получил. Потом уважаемые профессора. Нет, не все, разумеется, а самые заслуженные – в этом старинном ВУЗе и в советские времена профессоров было много, в очередь им что ли выстраиваться.
Интересно, конечно, представить, как проходила процедура вручения ключика. Сам ли ректор это делал после какого-нибудь важного совещания – а вас я попрошу остаться, – или секретарша, пикантно улыбаясь, протягивала в приёмной этот ключевой символ признания.
Впрочем, очереди у этой никак не обозначенной двери никогда не возникало. Ведь заведений этого профиля в институте вполне хватало, и состояние их было вполне приличным, имелся и некоторый академический блеск в неизбежных настенных надписях в кабинках, например: «Пока я здесь сидел и ***л, я взял вот этот интеграл…». Так что не было особого смысла профессуре специально тащиться в ректорский отсек. Ректор и секретарша – те действительно пользовались. Остальные же из круга посвящённых – редко, в основном ограничивались приятным сознаванием высокой принадлежности к Великому Ордену Почётного Заведения. Не смейтесь, пожалуйста, – мне это всё рассказывал очень серьёзный профессор данного серьёзного ВУЗа.
Так вот, закрылся VIP-туалет на ремонт. Нет, не очень он обветшал, а просто у ВУЗа за счёт платного обучения появилось достаточно денег, всё стали улучшать, отделывать, и вскоре, конечно, дошла очередь, объект серьёзный. Отшлифовали быстро и достойно. Заменили дверь на самую современную. Пришлось, конечно, и замочек сменить…
Элита не сразу поняла, что объект уже сдан, и спокойно переживала переходный период. Но не утаишь такой секрет вечно, секретарше стали делать вроде бы шутливые намёки. Тут даже ректор весьма подивился масштабу круга заинтересованных. И ведь многие заслуженные кавалеры этого интересного Ордена уж в бозе почили, всё же действующих членов оказалось слишком чересчур. Не передавали же ветераны ключики по наследству, хотя некоторые вполне могли так эффектно поддержать своих прытких чад в самом начале карьеры, они же знали великую мудрость – чем раньше встаёт солнце, тем выше оно поднимается в зените. И глава ВУЗа был просто вынужден провести нечто вроде переаттестации, вернее сказать – чистку рядов.
Бог знает, как это делалось, но новые ключики у некоторых стали появляться и снова согревать их элитные души. Обойдённые испытывали дискомфорт, маялись и надеялись.
Особенно сильно страдал один гордый ветеран-профессор. На свою беду он почти сразу прознал, что заветные ключи уже пущены в обращение – не зря же он был учёным. Стал специально наведываться в ректорат по всяким пустякам – секретарша вежливо улыбалась, но ничего не протягивала. Старался и с ректором ласково заговорить при встрече – тот, вроде, не понимал его светлой надежды. Один раз он даже попробовал старый ключ применить: вдруг подойдёт? Это было невыносимо.
И преисполненный сознанием своей объективной значительности, он твёрдо решил действовать прямо и официально. Написать ректору заявление! Это будет документ, на который главе ВУЗа придётся реагировать. И отказать такому заслуженному человеку он, конечно, не решится.
Профессор взял лист отличной бумаги и привычно начертал шапку документа. В голове стучала суровая фраза: «Прошу прекратить травлю!», но немного помедлив, он вывел: «Прошу разрешить мне доступ в…». Здесь произошла большая остановка, ведь нельзя же написать «в Ваш туалет», нельзя и «в ректорский туалет» – получалась какая-то ерунда. А тут ещё в его домашний кабинет заглянула супруга, и ему вдруг сделалось неудобно почему-то, и огорчать жену такой крупной неприятностью на работе, конечно, не стоило. Даже на мгновение захотел порвать листок, но, вспомнив всю глубину обиды, сосредоточился на своём решительном послании. И отточенная эрудиция не подвела, он лихо закончил главное предложение: «… в специальную туалетную комнату»! Вот так! Дальше уже проще – надо обосновать просьбу, а это значит описать свои заслуги, которые седовласый профессор знал твёрдо.
И он перечислил все высокие должности, которые когда-либо занимал. И все учёные и почётные звания. Здесь даже пришлось новый лист начать. Упомянул орден, полученный за освоение целины, в скобках указал номер. Приложить список научных трудов не решился, только число работ привёл и цифрой, и прописью. Эх, хорошо бы прозвучало здесь про участие в ВОВ и про членство в Академии наук, но чего не было – того не было…
Опытный ветеран понимал, что перечень необходимо завершить чем-то социально значимым, он колебался, думал и вывел: «Член Партии с такого-то года».
Расписался, сколол листы скрепкой и, аккуратно вложив этот солидный документ в старомодный кожаный портфель, отправился уже нетвёрдой, но гордой ветеранской походкой смело сражаться за свои поруганные права.
А как раз в то самое время ректор института спрашивал у секретарши, не забыла ли она вручить ключ этому заслуженному профессору.
