Плюшки Московские, или таким голым меня ещё не видели… Глава 4

Вместо рукоприкладства, Мария, задыхаясь, произнесла:
— Ты чего-о?! — сказано было столь угрожающе и сурово, что мы с Ядутой чуть не умерли от усилия скрыть смех.
После двух практик на четвёртом курсе в моей трудовой деятельности наступил перерыв до летних каникул перед четвёртым курсом.
Та же сокурсница Юля Г. (по иронии судьбы эта краткая форма совпадает с инициалами Юлии Григорьевны — апологетки компьютерных технологий и террористических методов обретения свободы) позвала меня на лето работать на МФФ (Московскую фармацевтическую фабрику), где тогда работала её мама; фабрика была (и есть до сих пор) всего в десяти минутах ходьбы от моей квартиры. Именно там я получал бесценный опыт работы в насквозь пролетарском коллективе, уже тогда подозревая, как сложится моя дальнейшая жизнь. Я работал грузчиком, и «рохлой», уверен, могу виртуозно управлять до сих пор. На пятый курс я пришёл довольный собой и по-пролетарски гордый. Если другие студенты рассказывали, что работали кем-то наподобие мерчендайзеров, то мне казалось, я изменил свою природу, выведя новый вид: ощущал в себе бьющую ключом рабочую жизнь в матерящейся мускулистой форме с тонким филологическим содержанием… Веня Ерофеев без бутылки и навечно в Петушках. Работа на МФФ вылилась в написание на пятом курсе «Клонов с ППС».
В тот период я был влюблён уже в Лену Т***. Любовь была абсолютно неземной и почти исключительно платонической; меня коробило, когда жирные комплектовщицы начинали задавать дурацкие вопросы о моей личной жизни. Да ещё советовали думать лишь об учёбе (к слову, из-за помощи ей по учёбе я и завоевал некоторую благосклонность)!
Ярче всего с этой работы помню один момент. В полу «Дальнего Никомеда» были громадные трещины. Я тогда едва ещё освоил «рохлу» и высказал начальнице предположение, что тяжело нагруженная «рохла» тут не пройдёт. Чёрта с два она меня стала слушать! Приказала тащить, а сама ушла. Я мужественно стал тянуть подкаченной «рохлой» все эти коробки прямо через жирные щели и ямы. Самая глубокая яма и стала причиной того, что последующую сцену своей жизни я наблюдал, будто показанную в замедленной съёмке какого-то страшного фильма ужасов: взирая на падающие коробки, слушая в полном «Dolby Digital» грохот разбивающихся пузырьков с лекарствами и прочими препаратами, я ощущал в полной мере, что значит — «сердце ушло в пятки».
Каких-либо ужасов, впрочем, не воспоследовало — к браку и «бою» относились с пониманием. Как-то брат, который устроился сюда же, но на «производство» (у брата был неограниченный доступ к спирту, и он с коллегами постоянно бухал), залил почти целиком этаж составом из упавшей канистры. И всё, что случилось далее — это то, что на него посмотрели, по его словам, как на конченого муд*ка… Брат тогда искал хоть какую-то работу — из-за условного срока мало где брали. Сейчас-то он с ЛеРой на гастролях нормально заколачивает.
После начала учёбы я опять пошёл на МФФ работать прессовщиком и уборщиком по паре часов в день. Проработал недолго — вместо меня наняли бригаду гастарбайтеров — видимо, за те же гроши. А пока работал, мои дни проходили так: с самого утра «Ленинка» и написание дипломной работы по теме «Природа и человек в русской литературе второй половины 20 века». Кстати, сразу и о дипломе поговорим…
Почти совсем ослепший от книг или не от книг Гаврилов (ходил, держась рукой за стену; читать мог лишь одним глазом с очень сильным увеличительным стеклом) был моим рецензентом, а не признающий воду, мыло и шампунь, а также бесящийся при виде мини-юбок Сохряков, похожий внешне на старика-вора в магазине из «Ночного дозора» Бекмакбетова (ничего фильм, между нами говоря…) — моим научным руководителем. По его работе годов этак восьмидесятых я и писал свою, почти слово в слово, лишь отчасти перефразировав руководителя, добавив где-то из пяти или шести печатных источников, а также из своей головы, и выстроив некую более или менее стройную концепцию.
Гаврилов сказал потом моему руководителю, что я написал лучше самого Сохрякова, на что тот громко рассмеялся, и объяснил ему, как в действительности всё происходило.
Впрочем, саму работу Гаврилов не читал, лишь слушал выдержки в моём исполнении, а они всё-таки отличались от работы Юрия Ивановича. Я пересказал рецензенту содержание дипломного проекта 10 июня 2004-го года, а затем под его диктовку записал: «Хотя обозначенная тема звучит традиционно и экстенсивно, дипломнику удалось извлечь из материала, избранного для анализа, систему живых и развивающихся проблем и противоречий. Это придаёт работе актуальность и содержательную насыщенность», и т. д.
После защиты я придумал шутку про двух этих очень хороших, без иронии, преподавателей. Вот она:
Сохряков:
— Гаврила, как ты меня всё время вычисляешь и первым здороваешься, ты ж слепой?
Гаврилов:
— Элементарно, Сохряк! Попробуй хоть разок в жизни помыться для разнообразия…
На защиту диплома меня, предвосхитив мой будущий вид деятельности, запрягли тащить много бутылок с водой. На самой защите произошёл спор между Стариковой и Сохряковым. Если Старикова считала, что Толстого отлучили от церкви, говоря, что так и газеты писали, то Юрий Иванович отрицал всё: по его мнению, это были «бульварные» газеты. Я в этом споре держу нейтралитет: по х*й мне.
Так вот. После «Ленинки» я направлялся в вуз, откуда уже ехал прессовать пакеты. Работа с прессом мне нравилась: вокруг никого, можно неплохо развлечься и, например, вдоволь помахать шестом а-ля Дядька Златояр… Один раз мне чуть не оторвало прессом палец — я убрал руку в последнюю секунду; прессом даже слегка задело ноготь.
Бывшая коллега по «периоду грузчика», дама лет сорока, один раз подколола меня:
— Тебя, смотрю, повысили?..
Она же как-то по пьяни поцеловала меня в лоб.
После того, как я окончил институт, меня пытались устроить переводчиком за четыре куска рублей к Владиславу Игоревичу Оськину (сам он не был в курсе величины моей прогнозируемой зарплаты), но об этом я расскажу отдельно в главе о Валерии Алексеевиче.
А мы едем дальше…

Автор: Алексей Михеев

Я пишу, сколько себя помню, предпочитаю жанр фантастикопостмодернизма (авторский термин). Есть у автора и одна непростительная слабость — считать себя писателем. Сильнее всего на меня повлияли: ПЛЕБС (Пелевин, Лукьяненко, Ерофеев Венедикт, Булычёв, Стругацкие)... Автор — многократный участник теологических экспедиций.

Плюшки Московские, или таким голым меня ещё не видели… Глава 4: 27 комментариев

  1. «Четыре года спустя(, ) был и второй» — пропуск запятой

    «вроде бы, ушёл(, ) свалил домой» — тут то же самое, и ещё:

    «В мае я(, ) наконец(, ) увидел…»

    А в целом – всё круто! Молодец, так держать!

    P.S. Само собой, жду продолжения)

    P.P.S. Картинка фф тему))

  2. «спустя» — не деепричастие, а наречие в этом случае. Деепричастие, это если в туалете спустить воду)

    «ушёл» и «свалил» — забыл одно слово из них удалить.

    Спасибо!

  3. «вот бы знать» — знакомое выражение. с Белым чтоли натусился в выходные?))))

  4. выдавливать дальше из себя по капле что-нибудь — что ни выдавливай, всё равно получается Михеев, ни с кем не спутаешь)

  5. Быстро так все читаете, аж завидно)
    Спасип. Я ещё заметил, что лично каждому ВКонтакте если не давать ссылки, а одну на всех, то лучше читают)

  6. Эх, Лёха, ну и задачу ты мне поставил невыполнимую! Как же я в груде всех своих книг теперь Шопенгауэра найду? Я конечно уже приступил к поискам, но дело сие мне видится крайне малоперспективным — книга на книге, поверх книги и ещё книги, книги, книги…
    Ты там не привязывай себя к Лимонову. Иди своим путём. Думаю, придёшь к чему-нибудь хорошему 😉

  7. Прочла с большим интересом. Косметические компании до сих пор пытаются затянуть в свои сети новичков, полагая, что люди искренно верят во все это. Лично мне тоже приходилось с этим сталкиваться. Читая стихи, которые ты посвятил Лене, я вспомнила свои юные годы, первую любовь. Было время, когда я тоже писала что-то подобное. Даже тетрадь сохранилась с теми стихами. Только читала я их по телефону, так как, мы жили в разных городах. Он потом уехал поступать в МВТУ им. Баумана. Окончив его, поступил там же в аспирантуру. Мне понравилось. Жду продолжения.

  8. только «МГТУ» им.Н.Э.Баумана, а не «МВТУ»)

    Спасибо) Будет продолжение, и не одно!

    Ты смешно написала: «Он потом уехал поступать в МВТУ им. Баумана. Окончив его, поступил там же в аспирантуру. Мне понравилось. Жду продолжения.» — как будто речь идёт о продолжении вашего романа, которого ты ждшь)))

  9. Тогда оно было МВТУ. Я хорошо помню. Продолжения не было. Я в тот год поступила в университет, а он в аспирантуру. Это хорошо, что мои комментарии вызывают смех. Смехотерапия полезна для здоровья.

  10. Эх, Лёха! Был бы я издателем, то рискнул бы – и издал… «Плюшки». Умеешь банальные вещи сложить вместе, сделать интересными. Наши «издатели», говоря откровенно, спят. На литпорталах кладезь вещей: ищи, выбирай, публикуй. Да, где-то надо рискнуть. Но рисковать боятся. У нас любой предприниматель из тех самых «а мы пойдём на север». Читая тебя, вспомнил биографию Генри Миллера. Правда, он при жизни сумел добиться того, чего хотел. Правильно, просто надо писать. И всё. Конечно, под лежачий камень… понятно. Но и дёргаться попусту нет смысла. Я, к примеру, недавно узнал, что новый фильм Соловьёва не был принят в кинопрокат по причине некоммерчности. А что делать? Страна такая. Мы в ней живём, работаем, учимся, обучаем… Школьная практика, кстати, удалась особенно. Я, помню, никогда ничего не учил, на переменах готовился к урокам, наскоряк. Так вот, перед «обществоведением», заучивая определения «совести» и, боюсь ошибиться, наверное, «морали» где-то что-то с чем-то перепутал и на вопрос учителя: «Что такое совесть» ответил, задумавшись: «Совесть – это пережиток прошлого». Да, если б в моё время у меня был бы учитель «металлист», думаю, тянул бы выше «тройки».
    От меня «пять».

  11. Косяков куча. У меня. Работать и учиться. Мне. Вот… Чувствую, кто-то будет зол, гы, за пиар. Но текст заслуживает этого.
    Спать! Завтра на работу.

  12. Да, круто. У тебя, наверное, трудовая вся исписана… Похожие случаи на твой экспириенс с Орифлейм были у меня — один раз в компании Максико (интернет магазин, и карты на скидки, первый раз меня раскрутили на 50 долларов за именную карточку, а 150 я им уже отдавать не стал). и в какой-то тур конторе на ВДНХ, но там уже цены были пониже).
    Насчет того, что ты искал работу, где оставалось бы время писать — отлично тебя понимаю. На предыдущем месте работы (переводчиком официально, а курьером неофициально) в крупной китайской конторе, я сидел за рабочим ноутом лицом ко всем, чтобы не было видно, что я там строчу))) (работы было часто не очень много, поэтому я писал там довольно часто за весь год, который проработал). Правда, почти все, что я там накатал осталось не опубликованным, было опубликовано разве что на прозе.ру. Мой начальный пис этап, так сказать.

  13. Сегодня вывешу пока про Замятина статью…
    временно отошёл от «Плюшег» — пишу статьи для печати. Это временно! (отошёл…)

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Я не робот (кликните в поле слева до появления галочки)